Столько лет… Книга вторая. Василина Шаурина

с врачом, а потом прошу разрешения навестить мать.

      Нам дают пару минут. Заходим в палату.

      Мать лежит вся в каких-то датчиках, трубках. Так себе зрелище, и я понимаю, что детям тут не место, но и оставить Еву в коридоре тоже не могу. Боюсь.

      Подойдя к постели, касаюсь ее маленькой ручки, лежащей на одеяле.

      – Мама, здравствуй,– говорю тихо. Смотрю на нее, и слезы наворачиваются на глаза. Она так состарилась.

      Усаживаюсь на стул рядом с кроватью и беру Еву к себе на колени.

      – Ева, это твоя бабушка,– знакомлю я их.

      – Посему она молсит?– задирает ко мне личико и хмурит бровки.

      – Бабушка болеет, ей колют укольчики, и она спит,– шепчу я дочери на ушко, зарывшись носом ей в локоны. Присутствие дочери спасает меня от слез. Внутри уже буря расползается.

      – Алиса,– доносится до меня хриплое и тяжелое.

      Бросив взгляд на кровать, вижу, что у матери открыты глаза. Пересадив Еву на стул, сама склоняюсь над кроватью.

      – Да, мама, я здесь,– внимательно смотрю на нее.

      – Прошу тебя,– мутным взглядом шарит по моему лицу,– найди свою бабушку,– моей руки касается ее.

      – Бабушку?– переспрашиваю недоуменно.

      – Мою мать,– хриплый вдох,– найди ее,– цепко хватает мою ладонь,– Алиса,– приборы начинают тревожно пиликать.

      – Мам, успокойся,– пытаюсь утихомирить ее,– найду я ее, не волнуйся,– думая про себя, каким, интересно, образом смогу это сделать и почему я? У Тагира явно больше способностей доставать людей из-под земли.

      – Адрес есть,– упорно твердит свое,– дома, в моей комнате, найди!– начинает кашлять, а приборы пищат все громче.

      В палату тут же вбегает группа медиков. Я отхожу от кровати и беру Еву на руки.

      – Женщина, выйдите из палаты,– приказывает мне кто-то из этой толпы.

      А я, в общем-то, и не собиралась больше задерживаться. Выйдя в коридор, опускаю Еву на ближайшую скамейку.

      – Котенок, ты как? Испугалась?– держу ее ладошки в своих.

      – Неть,– качает головой,– бабуську залко,– грустно смотрит на меня.

      – Все хорошо с ней будет, вылечат,– целую ее пальчики,– пойдем, нам надо покушать,– поднимаю ее со скамейки.

      – Пиццу?– звенящий голосок разлетается по коридору.

      – Можно и пиццу, хоть я и не уверена, что где-то рядом есть хорошая пиццерия,– не столько отвечаю, сколько размышляю.

      – Тогда блинсики,– смилостивился мой ребенок.

      – Блинчики так блинчики. Пошли.

      Выйдя из больницы, ищу по карте, где есть кафе. Найдя одно с неплохим рейтингом, мы отправляемся туда.

      Накормив ребенка, сидела и думала, как попасть в дом родителей и найти этот гребанный адрес. В чем он записан? Телефонная книжка? Ежедневник?

      – Солнышко, нам придется к бабушке домой съездить и найти сокровище,– интригую я ребенка.

      – Сокровися?– глазенки загораются,– Хотю,– кивает бодро.

      Вызвав такси, я называю водителю адрес родителей.

      Сижу