Диверсанты. Валерий Николаевич Ковалев

будет после каждого прыжка? – отхлебнув из фляжки тепловатой воды, поинтересовался у старшего сержанта Диденко.

      – Ни,– захлестнул тот лямкой опустевший мешок. – Тикы после первого. В бригаде така традиция.

      Затем курящие задымили выданной махоркой, а не подверженные вредной привычке, с удовольствием растянулись на траве, глядя в небо. Чистое и бездонное.

      Несколько позже, подрагивая на рытвинах, грузовик ехал по лесной дороге в сторону части, до которой, со слов лейтенанта, было тридцать шесть километров

      Ехали казаки из Дона до дома,

      Подманули Галю, забрали с собою.

      Ой, ты Галя, Галя молодая,

      Теперь будешь с нами, гарная такая!

      весело пели в кузове диверсанты, и им вторило лесное эхо.

      Уже вечером, после отбоя, Юдин рассказал ребятам, что прыгая предпоследним замешкался, и командир дал ему здоровенного пинка.

      – Ну а ты? – с интересом спросили несколько.

      – Вылетел как пробка из бутылки.

      – Правильно сделал лейтенант – заявил Бойцов. – Здесь тебе не у мамы дома, а десантные войска. Не фиг обижаться.

      – Да я не к тому, – продолжил Юдин. – Он ведь мог меня поставить перед строем и наказать. Однако не стал. Видать мужик нормальный.

      – Ладно, давайте спать, – сладко зевнул Курочкин. – Поживем, увидим.

      После этого были новые прыжки: на точность приземления, с полной выкладкой, в дневное, а потом ночное время. Десантировались на пересеченную местность и лес, а однажды в неглубокое, поросшее осокой озеро.

      При этом случился трагикомичный случай.

      Как-то раз взвод выбросили на большое, уже сжатое ржаное поле, неподалеку от белорусского колхоза.

      У Пашки Григорьева перехлестнуло стропу, а потом ветром отнесло к строениям, где при посадке он проломил собой крышу, убив насмерть свиноматку и осиротив девять ее детенышей.

      По такому случаю состоялся скандал с набежавшими селянами, и ремонт пришлось выполнять за счет части. Свиноматку командование выкупило на мясо, а Пашке, за небрежную укладку парашюта, влепили семь суток гауптвахты.

      – Целых семь за какую-то свинью, – расстроился Григорьев.

      – Не горюй, браток, – успокаивали его друзья. – Могли дать на полную катушку. Опять же поросята остались без мамки. Так что легко отделался.

      Одновременно с парашютной подготовкой продолжились занятия по рукопашному бою, стрельбе из всех видов стрелкового оружия, метанию гранат, а также подрывному делу. К этому добавились обучение работе на передатчике, ориентирование на местности по компасу и топографической карте.

      Рукопашным боем с взводом занимался Иванченко. Основное внимание при этом он уделял новому пополнению, а старшие оттачивали уже имевшиеся знания в парах.

      Впрочем, обучил лейтенант всех и нескольким приемам джиу-джитсу, заключавшимся в нанесении противнику обездвиживающих ударов. Головой, руками и ногами.

      Но коньком командира взвода, являлось метание ножей с финками и остро заточенных саперных лопаток.

      Ими