Выход. Кори Доктороу

Итд был уверен, что она улыбается.

      – Классная кровать, – сказал он, не придумав ничего иного.

      – Просто отличная, – ответила та. – Здесь было много прибыльных линеек продукции, но кровати были самыми лучшими. Их хорошо закупали гостиницы, так как такие кровати практически невозможно сломать, а весят они не больше перышка.

      – Почему же их перестали выпускать?

      – Ничего не перестали. Шесть месяцев назад «Муджи» закрыла завод и переехала в Альберту. Получила огромные субсидии на переезд, провинция Онтарио просто не смогла предложить ничего лучшего. Они работали здесь всего пару лет, весь персонал составлял двадцать человек, а двухлетние налоговые каникулы как раз заканчивались. С тех пор это место пустует. Мы можем производить здесь всю линейку продукции, всю мебель «Муджи», в том числе те вещи, которые идут под брендами «Нестле», «Стандарт-энд-Пурс» и «Моет Шандон». Стулья, столы, стеллажи, полки. Следующий праздник мы собираемся провести в Оранджвилле на пустующем заводе по выработке сырья для логистических цепочек. Если не попадемся, то сможем выпустить мебель для пары тысяч семей.

      – Вы это делаете совершенно бесплатно?

      Она посмотрела на него долгим, серьезным взглядом.

      – Мы – организаторы коммунистического праздника, уже забыл?

      – А, ну да! Хотя… как же вы зарабатываете на еду и все такое?

      Она пожала плечами.

      – Крутимся-вертимся то здесь, то там. Что под руку подвернется. Незнакомые люди, как правило, очень добры.

      – Люди приносят вам еду, а вы им даете вот эти вещи?

      – Нет, – ответила она. – Мы не поддерживаем принцип натурального обмена. Это подарки. Экономика дарения. Все отдается бесплатно, и взамен ничего не требуется.

      Теперь настала очередь Губерта Итд задавать вопросы:

      – Как часто вам делают подарок, после того, как вы дарите одну из таких кроватей? Может, кто-то берет кровать, а потом приходит и оставляет что-то для вас?

      – Конечно. Очень трудно отучить людей от привычки взаимовыгодного обмена в эпоху дефицита. Но мы-то понимаем, что им ничего не нужно приносить. Вот ты что-нибудь принес сегодня?

      Он похлопал себя по карманам:

      – У меня с собой только пара миллионов баксов, ничего серьезного.

      – Ну и оставь их себе. Деньги мы точно никогда не берем. Мама всегда говорила, что деньги – это самый дерьмовый подарок. Любой, кто попытается здесь всучить кому-нибудь или взять с кого-нибудь деньги, будет вышвырнут пинком под зад без какого-либо права на возвращение.

      – Тогда я вообще не буду доставать кошелек из штанов.

      – Правильная мысль! – она была достаточно доброжелательна, чтобы не заметить двусмысленности, от которой покраснел сам Губерт Итд. – Кстати, меня зовут Пранкушка.

      – А я думал, что только у меня родители больные.

      Борода начала причудливо извиваться.

      – Это имя придумали не мои родители, –