Искупление. Дэвид Болдаччи

он притащился два дня назад. Меня как током ударило. Я сначала подумала, что он сбежал или что-нибудь в этом роде. Росссказней его не послушала, а моментально связалась с тюрьмой. Оказалось, насчет онкологии все правда. И про освобождение тоже.

      – То есть они могут запросто выбрасывать смертельно больных, чтобы те подыхали сами?

      – Видимо, некоторые считают это хорошей тактикой сокращения расходов.

      – Он мне сказал, что пробудет в городе еще пару дней. Остановился в «Резиденс Инн».

      – Там, где раньше жил ты.

      – Ему бы не мешало малость откормиться в буфете, но сомневаюсь, что у него есть аппетит. А обходится, говорит, в основном наркотой, что добывает на улице.

      – Печальное положение дел.

      – Он хочет встретиться со мной снова.

      Мэри, чуть прищурившись, как следует затянулась.

      – Не сомневаюсь.

      – Даже на кладбище меня нашел.

      Еще одна жадная затяжка, после чего вмяла сигарету в пепельницу, что на соседнем столике. И посмотрела с сожалением.

      – Мне жаль, что так вышло. Я не сказала ему конкретно, зачем ты в городе, хотя он выспрашивал сегодня в участке: утром опять пришел. Я ему рассказала немного о твоей семье. И между прочим, не говорила ему идти на кладбище. – Ее светлые цепкие глаза неотрывно смотрели на Декера. – Ты, наверное, уже прокрутил в голове то дело в мельчайших подробностях?

      – А то. И не вижу, кстати, с нашей стороны никаких спорных моментов. Мы осмотрели место преступления, собрали улики. Все они указывали на Хокинса как лазерная указка. Он был арестован и пошел под суд. Мы дали показания. Защитник Хокинса пропустил нас обоих через перекрестный допрос с пристрастием. И присяжные признали его виновным. Хокинс получил пожизненное без права на УДО, хотя мог схлопотать и смертную казнь. Так что, по-моему, все обоснованно.

      Ланкастер утомленно прикрыла глаза.

      Декер сочувственно на нее посмотрел.

      – Мэри, что-то вид у тебя неважнецкий.

      – Неважнецким он у меня был весь последний десяток лет, Амос. Уж кому, как не тебе, это знать.

      – И все же.

      – А ты после ухода от нас здорово схуднул.

      – Это все стараниями Джеймисон. Следит, чтобы я занимался и не жрал что попало. Сама много что готовит. Салаты всякие, овощи, еще этот тофу. Значок ФБР, звание – все пробила своим старанием, молодчина. Я действительно ею горжусь.

      – Так вы, значит, теперь живете вместе? – с деликатным подъемом бровей спросила Ланкастер.

      – Если иметь в виду, что у нас квартиры в одном доме, то, получается, да.

      – Ага. Значит, вы все же больше, чем просто коллеги?

      – Мэри, я намного старше ее.

      – Ты не ответил на мой вопрос. И тоже мне, удивил: сейчас многие немолодые мужчины встречаются с женщинами – дочерьми по возрасту.

      – Нет, мы всего лишь партнеры по работе.

      – Ну хорошо, – она подалась вперед. – Так что по Хокинсу?

      – А вот что: откуда у тебя сомнения? Дело ведь было абсолютно ясным?

      – В том-то и дело. Ясным даже чересчур.

      – Полное отсутствие логики. И какие у тебя аргументы?

      – Никаких.