Среди тысячи слов. Эмма Скотт

сказать ему, что видела спектакль. Скажи, что плакала.

      – Тс-с-с, – я хлопнула ее по руке, и по мне пробежал разряд жаркого смущения. – Я не плакала.

      Энджи вскинула брови.

      – Черт. Ты видела это?

      – Не волнуйся, – заметила она. – Он на всех так действует. – Она кивнула на Дуга Кили на другом конце класса. – Иногда качки бьют себя в грудь и швыряются грубостями в его адрес, но Айзек быстро их затыкает. Словно прыгающий лев. Или ягуар? – она постучала ногтем о передние зубы. – Кто самый сексуальный в семействе больших кошек?

      – Пантера, – прошептала я, а затем закатила глаза. И все же было приятно сплетничать о парне с подругой. Нормально.

      «Вот только парень, о котором мы говорим, в действительности мужчина, и сидит прямо рядом со мной».

      – Пантера, да, – согласилась Энджи, чересчур громко. – В любом случае, о чем я говорила?

      – Качки льют дерьмо на Айзека? – прошептала я.

      – Эм. Это великолепное зрелище. Я не фанат жестокости, но наблюдать за ним, делающим что угодно, сексуально. Он такой… возбуждающий. – Она одарила меня похотливым взглядом. – Заставляет задуматься, каков он в постели. Понимаешь?

      Легкое возбуждение пробежало по спине, прежде чем превратиться в нечто уродливое и тяжелое в груди. Легкие напряглись, дыхание стало отрывистым. Мысль о том, чтобы находиться в постели с красивым мужчиной вроде Айзека – или любым мужчиной вообще – была приятной болью желания, которое гнило под черной «X». Меня сразу накрыла грусть, ведь такой безобидный комментарий и естественная часть человеческой природы стали настолько грязны для меня. Я уселась обратно, подальше от теплой энергии Энджи.

      Разговоры о мальчиках были, очевидно, еще одним пунктом в списке, который Ксавьер вычеркнул из моей жизни.

      Энджи неправильно поняла мою реакцию, и ее дружеская улыбка погасла.

      – Ой, не пойми меня неправильно. Я на сто процентов девушка Нэша…

      – Нет, я не… – промямлила я. – Знаю, что ты с Нэшем. Я просто…

      – Доброе утро, класс, – сказал мистер Полсон, подходя к доске.

      Я с облегчением перевела внимание на него, хотя я все еще чувствовала на себе растерянный взгляд Энджи, сидящей слева. Справа от меня Айзек смотрел прямо перед собой. Лицо застыло, словно камень. И я сразу же поняла, что он слышал каждое слово из моего с Энджи разговора. Меня накрыла волна смущения, и я постаралась не обращать на нее внимания. Скорее всего, он привык, что девушки шепчутся о нем, и в любом случае я была слишком молода для того, чтобы он удостоил меня вниманием.

      – Несколько объявлений, – сказал мистер Полсон. – На следующей неделе в продажу поступают билеты на весенний бал. Танцы будут проходить в спортивном зале в марте… – он уставился на бумагу в руке. – Пятнадцатого марта. Еще если кто-то из вас читал «Трибуну Хармони», а не Twitter, вы знаете, что Общественный театр Хармони объявил своим следующим спектаклем шекспировского «Гамлета».

      Словно существовал другой «Гамлет». И сразу же все взгляды устремились к Айзеку, который даже не