Среди тысячи слов. Эмма Скотт

живущих в джунглях!»

      «Плохая идея», – подумала я. Это настоящий театр с настоящими актерами. И это Шекспир. Люди годами учатся, чтобы играть в пьесах Шекспира.

      Когда прозвенел звонок, я помедлила у доски объявлений мистера Полсона, достаточно долго, чтобы запомнить интернет-адрес ОТХ. Однако орлиные глаза Энджи это заметили. Выходя из класса, она взяла меня под руку с фамильярностью, от которой мне хотелось одновременно прижаться поближе и отстраниться.

      – Ну вот, мисс Холлоуэй, – сказала она. – Я и понятия не имела, что вы фанатка старика Уилла Шекспира.

      – Я не фанатка, – ответила я. – Мне просто… любопытно. И папа надоедает мне, повторяя о необходимости внешкольных занятий.

      – Ух. Или мысль о том, чтобы побольше времени проводить с Айзеком Пирсом, является скрытой мотивацией?

      – Я не заинтересована в Айзеке, – ответила я.

      Я вытащила руку из ее хватки чересчур резко, и моя нога в ботинке на низком каблуке подвернулась. Было не больно, но я врезалась в кого-то. Высокого, твердого, как кирпичная стена, одетого в черную кожаную куртку. Сильная рука метнулась вперед, чтобы удержать меня, и, подняв голову, я увидела над собой лицо Айзека Пирса.

      «Ну, конечно».

      – Привет, – сказала я.

      – Привет, – ответил он.

      «Он говорит…»

      Мы стояли близко, слишком близко друг к другу. Почти как танцующая пара. Я чувствовала запах мыла, нотки мяты, кожу куртки и слабый запах сигарет. Он казался невозможно привлекательным. Я быстро пробежалась глазами по его лицу, словно боялась что-нибудь упустить. Когда мой взгляд встретился с его зелеными глазами, по мне снова словно пробежал разряд электричества. Я отступила назад.

      – Ага, так… прости… что врезалась в тебя.

      «О боже, соберись. Он не бесценная статуя».

      Я чувствовала, как угорает Энджи позади меня, и мои щеки вспыхнули.

      Серо-зеленые глаза Айзека смягчились. На долю секунды я подумала, что он что-нибудь скажет. Но его лицо снова стало суровым, и он пошел прочь.

      – Ладно, – сказала я ему в спину. – Было приятно поболтать с тобой.

      Я повернулась и увидела, что Энджи выжидающе смотрит на меня, приподняв брови.

      – Что?

      – Ты коснулась его. Он коснулся тебя. Твоя жизнь изменилась навсегда?

      Мне пришлось рассмеяться, и все мое раздражение исчезло.

      – Ты заноза в заднице, ты это знаешь?

      Она широко улыбнулась.

      – Мне такое говорили.

      Мы остановились у моего шкафчика, и Энджи облокотилась о соседний, пока я меняла тетради по английскому на тетради по экономике. Через один блок шкафчиков Айзек набирал комбинацию на замочке. Я не отводила взгляда от своих вещей, пытаясь игнорировать желание взглянуть на него.

      «Ну, ладно, он прекрасен. Я должна хотеть смотреть на него. Это нормально».

      – Итак, – Энджи растянула слово на чудовищное количество секунд. – Я собираюсь сказать это еще раз, а потом оставлю тебя