Летняя книга. Туве Янссон

рыбу ловят только сетью, обычно треску и окуней, иногда попадается сиг, он водится неподалеку от берега. Директор сказал, что, вообще-то, он не увлекается рыбной ловлей, а что он действительно любит – так это первозданность и близость к природе, ему нужно всего лишь побыть самим собой в покое и уединении. Сын его смутился и стал запихивать руки в карманы узких брюк.

      – Уединение? – сказала бабушка. – Конечно, это лучше всего.

      – Оно так плодотворно, не правда ли? – спросил Маландер.

      – Можно побыть самим собой и не уединяясь, – продолжала бабушка, – хотя это сложнее.

      – Конечно, конечно, – с готовностью согласился Маландер, не очень-то вникая в смысл бабушкиных слов, и надолго замолчал.

      – Дай мне сахар! – прошептала София. – Очень кисло!

      – Моя внучка просит немного сахара для сока, – сказала бабушка. И добавила, обращаясь к Софии: – Не тряси волосами у меня над головой, сядь. И не дыши мне в ухо.

      Тоффе Маландер заявил, что идет на мыс, он снял со стены ружье для подводной охоты и вышел.

      – Я тоже люблю уединенные острова, – громко сообщила бабушка.

      – Ему всего шестнадцать, – сказал Маландер.

      Бабушка спросила, сколько человек в их семье. Пятеро, ответил директор, да еще друзья и прислуга. Он вдруг погрустнел и предложил выпить еще по рюмочке.

      – Нет, спасибо, – сказала бабушка. – Нам пора домой. Коньяк очень хороший.

      Уходя, она остановилась у окна, рассматривая коллекцию улиток. Он объяснил:

      – Я собрал их для детей.

      – Я тоже собираю улиток, – сказала бабушка.

      Собака ждала снаружи, она опять попыталась укусить бабушкину палку.

      – София, – позвала бабушка, – брось что-нибудь собаке.

      Девочка бросила щепку, собака тотчас же ее принесла.

      – Молодец, Далила! – сказала София.

      По крайней мере, она научилась запоминать имена, это тоже входит в искусство светской жизни.

      Когда они спустились к лодкам, Маландер показал место, где он собирается построить причал, но бабушка сказала, что лед все равно снесет причал в море, и посоветовала сделать лучше решетчатый настил с лебедкой или прицепить яхту к буйку.

      «Опять я суечусь, – подумала она. – Когда я устаю, я всегда становлюсь настырной. Конечно же, он попытается построить причал, как в свое время пробовали все мы». Весла в лодке перевернулись и запутались в носовом фалине, она тронулась с места неловкими рывками. Маландер провожал их по берегу до самого мыса и помахал на прощанье носовым платком.

      Когда они немного отплыли, София сказала:

      – Фу-ты ну-ты!

      – Что ты хочешь сказать своим «фу-ты ну-ты»? – спросила бабушка. – Ему нужны покой и уединение, но он не знает, как их обрести.

      – Ну и что?

      – А свой причал он построит все равно.

      – Откуда ты знаешь?

      – Дорогая девочка, – чуть раздраженно ответила бабушка, – каждый человек должен совершить свои ошибки.

      Она очень устала и хотела домой, встреча повергла ее в непонятную печаль. Маландер одержим