Лунный парк. Брет Истон Эллис

и веки мои не распахнулись самопроизвольно.

      Робби что-то пробурчал в ответ. Этого было достаточно. Уроки начинались в 8.15 и заканчивались в 3.15, а различные внеклассные занятия часто оттягивали возвращение детей до 5.15, так что обычно у меня бывало до девяти часов спокойствия. Но тут я вспомнил, что вечером будет детский праздник и что к полудню мне нужно быть в колледже (день консультаций, но по большей части – предлог для встречи с Эйми Лайт), после чего у меня назначен визит к аналитику, доктору Ким, и по ходу этих суровых испытаний желудку предстояло переварить много ксанакса, а мне – улучить момент и прикорнуть. Вошла экономка и что-то сказала Джейн по-испански. Та ответила, завязался разговор, из которого я не понял ничего. Потом Роза активно закивала и вышла из кухни.

      По случаю Хеллоуина в школу можно было идти без формы, и Робби оделся в футболку с надписью: «НЕ ПЕРЕЖИВАЙ? КТО? Я?» – и рабочие штаны на несколько размеров больше – все его вещи были сильно на вырост, мешковатые, с заметными ярлыками. Пара роликовых коньков висела через плечо, и он рассказывал Джейн, как скачал что-то с сайта «Баффи – истребительницы вампиров», и все пытался засунуть футбольный мяч в новый рюкзак «Таргус» – каркасный, с клапаном вперехлест, «допустимая» нагрузка двадцать пять фунтов («Найк био-кей-эн-экс» вызывал боли в позвоночнике, сообщил Роббин терапевт). В руках он держал журнал «Гейм-про», чтобы почитать по дороге в школу, он слегка нервничал из-за предстоящего устного опроса по теме «Образование водопадов». Пока я листал газеты, Робби пожаловался, что ночью, уже после вечеринки, ему слышались какие-то звуки. Но откуда они доносились, он точно сказать не мог, то ли с чердака, то ли с крыши, но больше всего – от стен дома. Кроме того, кто-то скребся в его дверь, а проснувшись утром, он заметил, что вся мебель в его комнате переставлена, вдобавок на двери у порога обнаружились три-четыре глубокие царапины (которых он, конечно же, не делал), а когда он взялся за дверную ручку, она была влажная. «Ее кто-то как будто обслюнявил», – закончил он, и его передернуло.

      Я оторвался от газеты и увидел пылающий взгляд Джейн, уставленный на меня.

      – Что-что, сынок? – спросила она. – Повтори, пожалуйста.

      Но подробный расспрос вызвал у Робби обычную реакцию: он сник и замолчал.

      Я оживился и попытался придумать вопрос, ответить на который Робби смог бы не раздумывая, но тут на кухню пришли Сара с Мартой. На Саре была футболка в рюшах, украшенная серебряным напылением в виде дамского белья. К ней подскочил Виктор и стал извиваться от счастья, после чего метнулся к стеклянной стене и, пристально уставившись на двор, бешено залаял. Голова моя раскололась надвое.

      – Сидеть, Виктор! Фу. Фу! – рявкнул я. – Осспади, да успокоит кто-нибудь эту собаку?

      И я вернулся к прессе, но Сара уже нависла надо мной со списком подарков на Рождество, который она приготовила загодя, где за стадионом для покемонов шла целая компьютеризированная колонна. Я напомнил ей, что еще только октябрь (это не считалось),