Лунный парк. Брет Истон Эллис

не выявили, книга по черной магии, найденная под кроватью, «Х», вырезанное на груди, и попытка самоубийства в прошлом месяце, кисть руки, сломанная о стену, ночи, проведенные в кровати за счетом до тысячи, домашний кролик, которого нашли вечером повешенным на крюке в стенном шкафу, – и наконец, завершающие кадры бесконечного медиамарафона: приспущенный флаг, поминальная служба, сотни букетов, свечек, игрушек на лестнице, ведущей к школе, окровавленная рука жертвы на обложке «Ньюсуик», вопросы, пожимание плечами, гражданские иски, убийцы-подражатели, все то, отчего перестаешь молиться. И все равно самые жуткие слова слышишь из уст собственного ребенка: «Да нормальный он был, пап, такой же, как я».

      Я не заметил, как Джейн вошла на кухню, не сказав ни слова хлюпающему носом, завернутому в простыню, согбенному над столом придурку. Она стояла у плиты спиной ко мне и ждала, пока в кастрюле закипит вода (она варила детям овсянку). Я попытался понять ее на уровне языка жестов, но у меня ничего не вышло. Тогда я снова приложился к столу со специальными углублениями для бутылок оливкового масла. Иноходью забрел Виктор. Уставился на меня. «Как ты мне надоел, – думал пес. – Придешь домой, там ты сидишь».

      – Интересно, почему этот чрезвычайно невоспитанный золотистый ретривер лаял всю ночь? – спросил я, уставившись на собаку.

      – Может, потому, что девятнадцатилетние студенты жарились в нашем гараже, – немедленно ответила Джейн, даже не повернув головы. – А может, потому, что Макинерни купался в нашем бассейне голышом.

      – Не похоже это на… Джейстера, – без особой уверенности произнес я.

      – А когда ты исчез, пришлось его вытягивать, – продолжала Джейн, – снастями.

      – С какими еще Настями? – не сразу сообразил я. – Ах, снастями? – Беспечный вопрос. – У нас же нет сетей, – тревожная пауза, – или есть?

      – Я искала тебя, но ты уже вырубился в гостевой. – С деланым безразличием, взятым на вооружение с тех пор, как я переехал к ней.

      – Я не «вырубился», Джейн, я ужасно устал, – вздохнул я.

      – От чего же, Брет? От чего ты так устал? – спросила она уже напряженно.

      Я сделал глоток.

      – Пес горланит всю неделю, использует любой способ, чтобы привлечь к себе внимание. И знаешь, милая, это удивительным образом совпало с началом работы над романом, что ужасно меня смущает и наводит на подозрения.

      – Да, конечно, Виктор против того, чтоб ты писал книги, – сказала Джейн, выключила плиту и повернулась к раковине. – Тут я целиком и полностью на твоей стороне.

      – Ни разу не видел этого пса веселым, – пробурчал я. – С тех пор как я сюда переехал, он в нескончаемой депрессии.

      – Ну, когда ты его недавно пнул…

      – Так ведь он же пачку масла хотел сожрать! – воскликнул я, привставая. – И присматривался к буханке на столе.

      – А почему мы говорим о собаке? – рявкнула она, повернувшись наконец ко мне лицом.

      После