Полное собрание сочинений. Том 5. Произведения 1856–1859 гг.. Лев Толстой

ней и держу ее за руку за это место. Что это такое? – спросил Альберт, помолчав.

      – Это живость воображения, – сказал Делесов.

      – Нет, нет… да я не умею рассказывать, – сморщившись отвечал Альберт. – Я уже и тогда был беден, квартиры у меня не было, и, когда ходил в театр, иногда оставался ночевать там.

      – Как? в театре? в темной пустой зале?

      – Ах! я не боюсь этих глупостей. Ах, постойте. Как только все уходили, я шел к тому бенуару, где она сидела, и спал. Это была одна моя радость. Какие ночи я проводил там! Только один раз опять началось со мной. Мне ночью стало представляться много, но я не могу рассказать вам много. – Альберт, опустив зрачки, смотрел на Делесова. – Что это такое? – спросил он.

      – Странно! – сказал Делесов.

      – Нет, постойте, постойте! – Он на ухо шопотом продолжал. – Я цаловал ее руку, плакал тут подле нее, я много говорил с ней. Я слышал запах ее духов, слышал ее голос. Она много сказала мне в одну ночь. Потом я взял скрипку и потихоньку стал играть. И я отлично играл. Но мне стало страшно. Я не боюсь этих глупостей и не верю; но мне стало страшно за свою голову, – сказал он, любезно улыбаясь и дотрогиваясь рукою до лба, – за свой бедный ум мне стало страшно, мне казалось, что-то сделалось у меня в голове. Может быть, это и ничего? Как вы думаете?

      Оба помолчали несколько минут.

      Und wenn die Wolken sie verhüllen,

      Die Sonne bleibt doch ewig klar,¹⁸

      пропел Альберт, тихо улыбаясь. – Не правда ли? – прибавил он.

      Ich auch habe gelebt und genossen.¹⁹

      – Ах! старик Петров как бы всё это растолковал вам.

      Делесов молча, с ужасом смотрел на взволнованное и побледневшее лицо своего собеседника.

      – Вы знаете «Юристен-вальцер»? – вдруг вскричал Альберт и, не дождавшись ответа, вскочил, схватил скрипку и начал играть веселый вальс. Совершенно забывшись и, видимо, полагая, что целый оркестр играет за ним, Альберт улыбался, раскачивался, передвигал ногами и играл превосходно.

      – Э, будет веселиться! – сказал он, кончив и размахнув скрипкой.

      – Я пойду, – сказал он, молча посидев немного, – а вы не пойдете?

      – Куда? – с удивлением спросил Делесов.

      – Пойдем опять к Анне Ивановне; там весело: шум, народ, музыка.

      Делесов в первую минуту чуть было не согласился. Однако опомнившись, он стал уговаривать Альберта не ходить нынче.

      – Я бы на минуту.

      – Право не ходите.

      Альберт вздохнул и положил скрипку.

      – Так остаться?

      Он посмотрел еще на стол (вина не было) и, пожелав покойной ночи, вышел.

      Делесов позвонил.

      – Смотри, не выпускай никуда господина Альберта без моего спроса, – сказал он Захару.

      VI.

      На другой день был праздник. Делесов проснувшись сидел у себя в гостиной за кофеем и читал книгу. Альберт в соседней комнате еще не шевелился.

      Захар осторожно отворил дверь и посмотрел в столовую.

      – Верите ль, Дмитрий Иванович, так на голом диване и спит! Ничего не хотел

18

[Пусть облака окутывают солнце, оно всё же остается вечно сияющим,]

19

[И я жил и наслаждался.]