Незримые Академики. Терри Пратчетт

прекрасно, – сказал Чудакулли. – Если какая-нибудь традиция по традиции не соблюдается, значит, это – традиция вдвойне, не так ли? В чем проблема?

      – В завещании аркканцлера Сохрана Многга, – ответил магистр традиций. – Университет получает изрядный доход с его имущества. Многги были очень богатой семьей.

      – Хм… да. Что-то такое припоминаю. Очень любезно с его стороны. И что?

      – Э… я был бы просто счастлив, если бы мой предшественник обращал чуть больше внимания на некоторые университетские обычаи, – продолжал Думминг, который полагал, что скверные новости нужно сообщать постепенно.

      – Он умер.

      – Да, разумеется, поэтому, может быть, сэр, нам следует… э… положить начало новой традиции и периодически справляться о здоровье магистра традиций?

      – Он превратился в кучку праха, аркканцлер!

      – Так ведь не заболел же! – заявил Чудакулли, который свято верил, что сдаваться никогда не надо. – В широком смысле слова, состояние у него весьма стабильное.

      Думминг сказал:

      – Завещание снабжено некоторым условием. Оно напечатано мелким шрифтом, сэр.

      – Никогда не читаю то, что напечатано мелким шрифтом, Тупс.

      – Зато я читаю, сэр. Здесь сказано: «…и да пребудет так, покуда Университет, собрав Команду, принимает участие в Игре, Футбол именуемой, тако же Забава Бедняков».

      – Я бы сказал, орава дураков, – фыркнул заведующий кафедрой бесконечных штудий.

      – Чушь какая! – воскликнул Чудакулли.

      – Чушь это или нет, аркканцлер, но таково условие завещания.

      – Но волшебники перестали играть в футбол много лет назад, – сказал Чудакулли. – Толпы на улицах, крики, пинки, оплеухи… и это игроки! То есть зрители были ничуть не лучше! Сотни человек в каждой команде! Матч порой продолжался несколько дней! Вот почему эту игру забросили!

      – На самом деле не забросили, – сказал Главный философ. – Просто мы перестали в ней участвовать. И члены гильдий тоже. Теперь футбол считается неподходящей забавой для приличных людей.

      – И тем не менее, – продолжал магистр традиций, ведя пальцем по странице, – таково условие. И оно не единственное. О боги! О ужас! Быть того не может…

      Его губы беззвучно задвигались. Присутствующие дружно вытянули шею.

      – Живее! – загремел Чудакулли.

      – Нужно кое-что проверить, – объяснил магистр традиций. – Не хотелось бы тревожить вас без всяких оснований… – Он опустил взгляд в книгу. – О, адские врата!

      – Да о чем ты?

      – Похоже на то, что… Нет, просто нечестно портить вам вечер, аркканцлер, – запротестовал Думминг. – Наверное, я неправильно понял. Не мог же он иметь в виду, что… о всеблагие небеса!

      – Короче, пожалуйста, Тупс! – прорычал Чудакулли. – Если не ошибаюсь, я аркканцлер этого университета! По крайней мере, так гласит табличка на двери!

      – Конечно, конечно, аркканцлер, но все-таки с моей стороны было бы нехорошо…

      – Я очень ценю твое желание