Незримые Академики. Терри Пратчетт

спасибо, мисс, – выдавил Натт, прежде чем его поволокли вниз по лестнице.

      Гленда аккуратно сложила прихватку, глядя им вслед.

      – Гоблины… – задумчиво произнесла она. – Ты когда-нибудь раньше видела гоблинов, Джу?

      – Че?

      – Ты когда-нибудь видела гоблинов?

      – Не-а.

      – Думаешь, он правда гоблин?

      – А?

      – Мистер Натт. Как ты думаешь, он правда гоблин? – как можно терпеливее повторила Гленда.

      – Он умный, прям ваще. Так говорит, как будто книжек начитался. И все такое.

      С точки зрения Гленды, в этих словах заключалась почти сверхъестественная для Джульетты проницательность. Она повернулась и с огромным удивлением обнаружила, что Джульетта погрузилась в чтение – ну, или, по крайней мере, внимательно разглядывала строчки.

      – Что у тебя там? – спросила Гленда.

      – Это «Куль». Ну, типа, как живут всякие знаменитости.

      Гленда посмотрела через плечо подруги, переворачивавшей страницы. Насколько она могла судить, у знаменитостей была одна улыбка на всех, и одевались они совершенно не по сезону.

      – А почему они знаменитости? – спросила Гленда. – Только потому, что оказались в журнале?

      – Тут еще модные советы, – обиженно отозвалась Джульетта. – Глянь, говорят, что писк сезона – микрокольчуги из хрома и меди.

      – Это гномья страничка, – Гленда вздохнула. – Ладно, собирайся, я провожу тебя домой.

      Джульетта продолжала читать, пока они стояли на остановке омнибуса. Столь внезапное пристрастие к печатному слову встревожило Гленду. Меньше всего ей хотелось, чтобы у подруги в голове завелись какие-нибудь идеи. Там было слишком просторно, а значит, ничто не помешало бы им с грохотом отскакивать от стенок. Гленда и сама читала, стоя на остановке, – один из своих дешевых романов, в самодельной газетной обложке. Читала она точно так же, как кошки едят, – украдкой, словно бросая кому-то вызов.

      Когда омнибус потащился к Сестричкам Долли, она вытащила из сумочки шарф и рассеянно повязала на запястье. Гленда ненавидела футбол с его жестокостью, но знала, как важно принадлежать к определенному лагерю. Человек, который не принадлежал ни к одному – особенно после большой игры, – всерьез рисковал здоровьем. Ступая на родную почву, нужно было демонстрировать правильные цвета. Не выделяться из толпы.

      Почему-то при мысли об этом Гленда немедленно вспомнила Натта. Он был такой странный. Безобразный, но очень опрятный. От него пахло мылом, и он страшно нервничал. Что-то в нем такое было…

      Атмосфера в Необщей комнате сделалась холодной, как талая вода.

      – Вы хотите сказать, мистер Тупс, что мы должны публично принять участие в игре для хулиганов, мужланов и подонков? – уточнил заведующий кафедрой бесконечных штудий. – Но это невозможно!

      – Я бы сказал, маловероятно. Но возможно, – устало произнес Думминг.

      – Разумеется, невозможно! – воскликнул Главный философ, кивая заведующему кафедрой. – Нам придется обмениваться