Невеста. Карина Демина

по листьям волочился. Но если Крайт думал, что несчастный вид избавит его от неприятностей, то ошибался.

      Порка неизбежна.

      Но дома.

      А предчувствие смолкло. Неужели дело в этой тщедушной девчонке, в которой и весу-то не осталось? Сидит. Всхлипывает. Плачет? И по какому же поводу? Виттар никогда не понимал женщин. Осталась жива. Вернется домой. Залижет раны и забудет нынешний лес, как страшный сон. Ей бы радоваться, а она ему в чешую ржавчины добавляет.

      Аргейм если и удивился подобной находке, то виду не подал. Крайта, у которого только и осталось силенок, что перекинуться, за шкирку поднял в седло. И руку девушке протянул, но та принимать не спешила.

      Она что, на Виттаре домой ехать собралась?

      Глухое ворчание подсказало ей, что решение было ошибочным. Правильно, вот на лошади пусть и едет. Жеребец смирный, как-нибудь справится.

      – Райгрэ?

      На вопрос Аргейма Виттар покачал головой: не здесь. Смена облика может повредить сети, а до дома Виттар как-нибудь дотянет.

      Да и мало ли… Но лес, удовлетворившись четырьмя жертвами, – ему было безразлично, кто именно вернется к корням, – не спешил чинить преград. Поле встретило стрекотом кузнечиков и всполошенным криком козодоя, который проснулся не вовремя.

      Переход принес головную боль, которая вскоре станет невыносимой, и тошноту. Оттого и железо отступало тяжело, нехотя. Все-таки не надо было ввязываться в авантюру.

      Но глупо жалеть о том, что уже сделано.

      Несколько секунд Виттар стоял, упираясь руками в стену, пытаясь справиться с головокружением. Во рту напоминанием о недавних событиях был мерзкий вкус крови.

      Или не такой уж и мерзкий? Плохо, если начинает нравиться… Сегодня убил, хоть разодрав в клочья, но только убил. А завтра?

      Как скоро он дойдет до того, чтобы попробовать?

      И стоит ли рассказывать королю?

      Крайт промолчит. Девчонка… вряд ли она вообще поняла хоть что-то. А если и поняла, то недолгая беседа наедине убедит ее, что об увиденном следует забыть.

      Не выход.

      Проблема существует. И сама собой не исчезнет.

      Виттар вытер рот и поморщился – засыхающая кровь на коже воспринималась иначе, чем кровь на доспехе. Эта – раздражала.

      – Крайт! – Голосовые связки растерли первое слово в рык.

      – Вы… – кажется, Крайт решил, что терять больше нечего, – меня прогоните?

      И лишиться талантливого нюхача?

      – Я тебя выпорю так, что ты неделю лежать будешь.

      – Спасибо, райгрэ!

      Просиял, разулыбался… Если полезет обниматься, Виттар прямо на месте порку и устроит. Щенок… Как от такого разумности ждать?

      Торхилд из рода Темной Ртути держалась в тени и вид имела такой, словно пороть собирались ее. Высокая. Худая, но не сказать, чтобы изможденная, скорее уж родовое качество, как и некая плавность линий фигуры. И движения текучие, тягучие…

      Красиво, пожалуй.

      К роду Ртути следовало присмотреться пристальней.

      – Дозволено ли мне