Свадебный переполох. Лора Ли Гурк

от токсинов. – Девочка произнесла последние слова очень медленно – как будто повторяла их за кем-то. – Горничная сказала, что это очень расслабляет. И сказала, что некоторые там даже засыпают.

      – И это все? – Старшая сестра казалась немного разочарованной. – Ты просто сидишь в горячей комнате, наполненной паром, потеешь и засыпаешь? Что же в этом особенного? Точно такие же бани у нас в Гузнек-Бенде были в церкви летом, по воскресеньям!

      Кристиан невольно рассмеялся, но, к счастью для него, его смех заглушил громкий сигнал, возвещавший, что через час начало ужина. Благодаря этому сигналу молодые леди не узнали, что их подслушивали.

      Казалось, Дайна также сочла слова сестры чрезвычайно забавными.

      – Не думаю, что это похоже на церковь, Нэн. – Она захихикала. – Предполагается, что там все раздеты – так сказала та горничная. Ведь никто не ходит в церковь без одежды, правда?

      – К сожалению, нет, – пробормотал Кристиан, в задумчивости изучая фигуру молодой женщины, стоявшей спиной к нему.

      – Что ты имеешь в виду, Дайна? – спросила та с изумлением. – Ты же не имеешь в виду… что в этой комнате все полностью раздеты? – Сообразив, что повысила голос, девушка осмотрелась, желая убедиться, что ее не слышали. К счастью для Кристиана, она не взглянула вверх. Решив, что поблизости никого нет, она вернулась к разговору о турецкой бане. – Так что, вообще без одежды? Даже без белья?

      Дайна пожала плечами:

      – Наверное, белье можно оставить. Но горничная сказала «без одежды», и я думаю, это значит, что обнаженными. Идем, – добавила девочка, сунув леденец в рот и потянув карту из рук сестры. Она принялась сворачивать ее, направляясь к двери в каюту. – Это был звонок к ужину. Нам пора переодеваться, иначе мама отлупит нас обеих.

      Девочка положила карту в карман и распахнула дверь. Но тут же остановилась, обнаружив, что сестра не следует за ней.

      – Ты идешь, Нэн?

      Женщина покачала головой и пошла вдоль перил, глядя вдаль, на удаляющуюся статую Свободы.

      – Иди-иди! – отозвалась она. – Я хочу остаться здесь еще ненадолго.

      Дайна ушла. Кристиан же остался там, где стоял. Он увидел, как женщина отколола шляпную булавку, чтобы снять шляпу. Когда же она подняла руки, это еще лучше подчеркнуло достоинства ее фигуры. «Если это и в самом деле мисс Уитон, – думал герцог, – то просто стыд, что такие формы не будут оценены по достоинству мерзавцем Рамсфордом. Но известно ли ей об этом? И есть ли ей до этого дело?»

      Прошлым вечером, еще ничего не зная о ней, он решил, что она окажется одной из тех милых послушных дочек, которые всегда делали то, что им скажут. Но после разговора с Рэнсомом он понял: ее нельзя назвать ни милой, ни послушной. У нее имелось свое собственное мнение по любому поводу, и она никому не подчинялась – даже самым близким и любимым людям. Судя по словам ее дяди, она была умна и обладала кучей денег. К тому же у нее была прекрасная фигура. Так почему же эта девушка согласилась выйти за Рамсфорда? Объяснения Артура совершенно его не удовлетворили, хотя кое-какие предположения все-таки можно