Новая Зона. Кромешный свет. Сергей Слюсаренко

выруливая к северному входу на ВДНХ.

      «Лада» лихо затормозила у разбитых ступенек из красного гранита, которые вели к постаменту. Ступеньки упирались в двери музея. Зона не пощадила ни гранит, ни ценное дерево и полированные стекла дверей. Все выглядело так, словно пережило сотни лет запустения.

      – Так, ждите меня здесь, – оживился Бубо.

      – А ты, мил человек, не смоешься? – спросил Тельбиз.

      – А ты хочешь, чтобы я тебе свой схрон показал? – обозлился Бубо. – Может, там у меня деньги лежат. Я же для вас ваще стараюсь. Куда мы с пустыми руками по Зоне?

      – Откуда у тебя деньги?

      – Да пусть идет, куда денется, – сказал Вадим. – А если и денется, то куда?

      Сталкер направился к разбитым входным дверям. Он толкнул одну из половинок, и она, жалобно заскрипев, открылась, повиснув на нижней петле.

      – А откуда мы знаем, что этот человек надежный? – спросил Герман, проводив взглядом сталкера, скрывшегося в темноте дверного проема.

      – А ты бы взял и пробил его по базам данных. Не только же авторитету Заноса доверять, – сказала Клава. – Хотя какой у него, к черту, авторитет.

      – Так времени не было.

      – Значит, придется надеяться. Да ты прекрасно понимаешь, что никуда он от нас не уйдет.

      Их разговор был прерван воплем и последовавшими за ним беспорядочными выстрелами.

      – Вот, блин, влип наш сталкер! – сказал Малахов. – Клава, проскочишь внутрь? Там должен быть большой зал.

      «Лада» рванула с места, неожиданно легко пролетела пологие ступеньки и, снеся остатки дверей, влетела в помещение музея.

      – Я разберусь, – сказал Тимур. – Не высовывайтесь.

      Он молниеносно достал из-под штанины финку и выскочил из машины. Обстановка прояснилась быстро. В свете фар было видно, как два человека держали Бубо. Они были мало похожи на сталкеров, скорее, это были новые московские бомжи – люди, приспособившиеся к жизни в Зоне и промышлявшие мелким разбоем, не подчиняясь никаким правилам. Один из них, помоложе, в старом ватнике и лыжной шапочке, неуместной летом, приставил к виску сталкера пистолет. Второй, пожилой, с испитым лицом, в широких засаленных штанах, держал на изготовку жутковатого вида палаш. Они явно нервничали, не ожидая у сталкера такой поддержки.

      – Шаг сделаешь – мозги снесем вашему поцу! – грозно произнес тот, что постарше.

      – Я тебя и отсюда убью, – заявил Тимур.

      – Ножиком? – Бандиты нервно засмеялись.

      – Нет. Смотри. – Тимур наклонился и подобрал с пола обломок цемента величиной со спичечный коробок. – Вот чем я тебя убью.

      – Ну, убей! Пижон!

      Тимур швырнул в сторону бандитов обломок. Они отвлеклись на секунду, следя за камнем, и не заметили, как резким движением Тимур выбросил нож. Лезвие воткнулось в глазницу бандита в вязаной шапочке. Бубо, сориентировавшись, немедленно завалил второго подсечкой и подхватил пистолет из рук убитого. Старший из бомжей на четвереньках стал отползать к выходу. Он почувствовал, что его не собираются убивать, и, выпрямившись, со всех сил рванул прочь.

      – Так, уважаемый Бубо,