Облака из кетчупа. Аннабель Питчер

как мама с папой ругаются.

      – Из-за дедушки?

      Соф кивнула и завязала большой бант.

      – Он умрет, Зо?

      – Когда-нибудь да.

      – Ты знаешь, про что я.

      – Он старый, – ответила я, потому что не знала, что еще можно сказать.

      Соф приподняла кроссовку за бант, стукнула по подошве. Кроссовка закачалась из стороны в сторону словно маятник.

      – По-моему, он должен приехать и жить с нами, – заметила она. – Нельзя, чтоб он жил сам по себе, если он умирает.

      – У нас и комнаты лишней нет.

      – Я могу переехать к тебе, – предложила Соф.

      – Да ни за что на свете! Ты храпишь, как свинья.

      – А вот и нет!

      – А вот и да! И вообще мама его ни в жизнь не пустит.

      Кроссовка качалась туда-сюда, туда-сюда.

      – Почему? – спросила Соф.

      Я сунула ручку в рот, силясь припомнить ту давнишнюю ссору у дедушки дома. Но тут снизу крикнула мама. Соф хлопнула по кроссовке сильнее, и та закачалась еще больше.

      – Соф! – снова позвала мама. Я подтолкнула сестру локтем, она не двинулась с места. – СОФ! Уроки!

      – Нашла, наконец, время, – пробурчала Соф. Кроссовка сорвалась с ее пальца и – бац! – врезалась в деревянную дверь.

      Только мы собрались вылезти из шкафа, как в спальню вошла мама, сняла тапочки и аккуратно поставила возле кровати. Растирая лоб, повалилась на матрас. Следом вошел папа, снял замасленную рубашку, бросил на пол.

      – В корзину, – обронила мама.

      – Дай хоть секунду, – огрызнулся папа, снимая брюки.

      Соф тихонько фыркнула и поспешно зажала рот рукой. Поднялась крышка корзины. Прошуршав, упала на дно одежда. Я осторожно подалась вперед, чтобы лучше видеть в щель.

      – Я тут подумал… – начал папа.

      – Не сейчас, Саймон. – Мама взбила кремовую подушку, откинулась на нее. – У меня голова раскалывается.

      – Пожалуйста, дай мне сказать.

      Мама нахмурилась, но согласилась:

      – Говори.

      – Давай договоримся насчет Зои.

      Соф ущипнула меня за ногу, я дернулась от неожиданности.

      – Ты о чем?

      – Ты считаешь, что Соф и Дот еще слишком малы навещать дедушку, но Зои-то уже может.

      – Никто из девочек к нему не поедет! – отрезала мама. – Это дело принципа.

      Папа присел на кровать.

      – Сейчас уже не до принципов.

      – Что ты такое говоришь?

      – Если б ты его видела, Джейн. Дряхлый. Одинокий. Мы совсем забыли его, и я…

      – Он тоже нас забыл! И мы никогда не разорвали бы с ним отношений, если б он не сказал… если бы не обвинил… Это непростительно! Ты сам твердил это сотни раз. А теперь ждешь, что я про все забуду и стану изображать добрую мамашу счастливого семейства? Нет! – сказала, как отрубила, мама. – Ни за что.

      Казалось, папа собирается возразить, но он просто встал. Некоторое время оба молчали. Папа переодевался в чистое.

      – Как дела с чтением по губам? – наконец спросил он. – Есть успехи?

      Мама с озабоченным видом покачала головой. Папа, не глядя на нее, натянул носок, снова снял, поднес к глазам:

      – Дырка.