Трилогия. Юн Фоссе

у тебя в руке, говорит мамаша Хердис

      Ну? – говорит она

      и добавляет: Нет, нельзя тебе доверять

      Вон до чего дошло, воруешь, говорит она

      Ну, я тебе покажу, говорит она

      Такая же шушваль, говорит она

      Да еще и шлюха, говорит она

      Глянь на себя, говорит она

      Дай сюда деньги, говорит она

      Сию минуту дай сюда деньги, говорит она

      Ах ты, шлюха, говорит мамаша Хердис

      и хватает Алиду за руку

      Пусти меня, говорит Алида

      Отдай деньги, говорит мамаша Хердис

      Отдай, шлюха этакая говорит она

      И не подумаю, говорит Алида

      Красть у родной матери, говорит мамаша Хердис

      а Алида свободной рукой колотит мамашу

      Хердис

      Родную мать бьешь, говорит мамаша

      Хердис

      Да ты еще хуже своего отца, говорит она

      Никто не смеет меня бить, говорит она

      и мамаша Хердис хватает Алиду за волосы и дергает, Алида кричит, тоже хватает мамашу Хердис за волосы и дергает, тут в дверях появляется Асле, хватает руку мамаши Хердис, разжимает, стоит и крепко ее держит

      Уходи, говорит Асле

      Я на улицу выйду, говорит Алида

      Да, иди, говорит он

      Бери деньги, ступай на улицу и жди там, говорит Асле

      и Алида, зажав в кулаке купюры, выходит во двор, становится подле узлов и сеток, холодно, небо в звездах, светит луна, но ничего не слыхать, потом она видит, как Асле выходит из дома, идет к ней, она протягивает ему деньги, он берет их, сворачивает, сует в карман, Алида берет в каждую руку по сетке, Асле вскидывает на плечо узлы с пожитками, берет футляр со скрипкой и говорит, что теперь надо уходить, и они спускаются от Пустоши к берегу, оба не говорят ни слова, а кругом ясная ночь с мерцающими звездами и сияющей луной, и они идут вниз от Пустоши, а внизу – Сарай, и там зачалена лодка

      Нам можно взять лодку, говорит Алида

      Можно, говорит Асле

      Только ведь, говорит Алида

      Мы можем спокойно взять лодку, говорит Асле

      Можем взять лодку и плыть в Бьёргвин, говорит он

      Тебе нечего бояться, говорит он

      и Алида с Асле спускаются к лодке, и он вытаскивает ее на берег, складывает туда узлы, и сетки, и футляр со скрипкой, Алида забирается в лодку, Асле же отвязывает канат, отгребает от берега, говорит, что погода хоть куда, луна светит, звезды сверкают, холодно и ясно, ветер добрый, в самый раз, чтобы спокойно идти под парусом на юг, говорит он, можно плыть в Бьёргвин, и это замечательно, говорит он, и Алида не станет спрашивать, знает ли он, куда править, Асле же говорит, что хорошо помнит, как они с папашей Сигвалдом плавали в Бьёргвин, так что примерно знает, куда править, говорит он, а Алида, сидя на банке, видит, как Асле сушит весла, поднимает парус и садится к рулю, и вот уж лодка скользит в море, прочь от берега, от Дюльгьи, Алида оборачивается и видит – ведь эта ночь поздней осени такая светлая, – видит дом на Пустоши, и выглядит он вовсе негодящим, еще она видит Пригорок, где они с Асле обычно встречались и где она затяжелела, забеременела