Жало белого города. Эва Гарсиа Саэнс де Уртури

не знаем: возможно, Тасио пригрозил ему местью или сказал, что убьет его, как только окажется на свободе. Самым подозрительным кажется то, что убийства прекратились на два десятилетия, а сейчас возобновились. Как бы ни противоречили характеристики Игнасио психологии убийцы, мы не можем игнорировать хронологию событий.

      – Перейдем к теории С. Не желаю больше слышать про Игнасио, – сказала заместитель и сложила руки на груди.

      – Единственный оставшийся вариант – есть другой подстрекатель, не связанный с Тасио. Некто независимый и неизвестный, встрявший в отношения братьев, но не имеющий с ними ничего общего. Однако тут многое не сходится. Кто бы это ни сделал, сценарий и все детали продуманы до последнего штриха и исполнены с чрезвычайной тщательностью. С первого раза такое обычно не получается, первые преступления – полный провал: начинающие убийцы совершают роковые ошибки. Преступник явно убивает не впервые, и, насколько мне известно, подобных убийств раньше не было – по крайней мере, в Алаве.

      – Итак, – сказала заместитель, – ищите похожие двойные убийства с обнаженными трупами или погибших от укусов пчел. Наверняка чего-то мы не учли; быть может, убийства были, но менее ловкие и не такие безупречные.

      – Кракен, возьми это на себя.

      – Почему Кракен? – заинтересовалась Альба Диас де Сальватьерра.

      Я бросил на Эстибалис испепеляющий взгляд.

      – И все-таки, что за Кракен? – настаивала заместитель, и мне показалось, что она немного побледнела.

      – Это кличка, которую мне дали, когда я был еще подростком. Почему она вас заинтересовала?

      – Вскоре после хакерской атаки мы мониторили аккаунт в «Твиттере», о котором вы говорили. Кажется, Тасио оставил вам сообщение.

      Она взяла телефон и показала нам последний твит на аккаунте Тасио, написанный всего полчаса назад.

      «Герою нужен наставник, тот, у кого уже есть подобный опыт. От тебя зависит, будет ли этот наставник светлым или темным, #Кракен».

      Я провел пальцем по переносице. Все это мне не нравилось. Совсем не нравилось.

      – Вот гад, – прошептал я наконец.

      – Мы должны еще раз побывать в тюрьме и поговорить с директором, – сказала заместитель. – Надо выяснить, как заключенный связывается с внешним миром и отправляет свои твиты. Также предстоит выяснить, не нарушается ли какой-нибудь закон и не покрывает ли его тюремное начальство.

      – Я займусь этим, – перебил я. В этот миг мне пришла в голову идея, как продолжить расследование; идея не слишком обычная, но, возможно, более эффективная, чем допрашивать директора тюрьмы Сабалья.

      – Вы, конечно, можете туда съездить, но мне бы не хотелось, чтобы вы навещали Тасио Ортиса де Сарате.

      – Что? – переспросил я, не веря своим ушам. – Это единственная твердая ступенька, которая у нас сейчас есть, и вы запрещаете мне ею воспользоваться?

      – Это опасно.

      – Опасно? Между нами двойное защитное стекло и охрана у дверей. Что может быть