Девятая рота (сборник). Юрий Коротков

городке, они качали пресс.

      – Пять – и! Шесть – и! – отрывисто считал Дыгало.

      Воробей замер с искаженным от напряжения лицом, пытаясь согнуться. Дыгало с размаху ударил его пряжкой по животу – и Воробей судорожно сложился…

      …Подтягивались в ряд на турнике.

      – Семь! Восемь! Девять! – Дыгало метался вперед и назад, помогая ремнем по заду…

      …Отжимались на кулаках.

      – Двенадцать, тринадцать, четырнадцать! Быстрей, уроды! На бабе своей корячиться будешь! – Дыгало переступал через них, подгонял пинками…

      …Бежали по лабиринту из железных, отполированных ладонями турникетов, рывком подтягивая себя из одного изгиба в другой, мельтеша друг за другом, как в калейдоскопе…

      …Пробегали, ловя равновесие, по бревну. Чугун поскользнулся и со всего роста сел верхом, повалился на землю, держась двумя руками за яйца.

      – Назад, уроды! Все назад! Десант своих не бросает!

      Пацаны бросились обратно, со злостью отвесив на бегу несколько пенделей Чугуну…

      …С разбегу карабкались на дощатую стену и переваливались на другую сторону, спеша успеть до того, как опустится занесенный ремень.

      – Быстрей, уроды! Пуля не ремень – догонит!..

      …Ползли по-пластунски по залитой до краев густой грязью луже под низко натянутой колючкой.

      – Ниже голову! – Дыгало каблуком в затылок впечатал Джоконду лицом в грязь. – Дурная голова – подарок для снайпера!..

      … – Десять влево – упал! Десять вправо – упал! Не давай прицелиться!

      Пацаны короткими перебежками продвигались вперед, падали на жесткую землю, перекатывались за камень, тут же вскакивали, бросались в другую сторону и снова падали, отбивая колени и локти.

      – Десять влево – упал! Десять вправо – упал! Ты уже труп, урод, ты понял? Твою похоронку мать читает! Десять влево – упал!..

      …В полной выкладке, с разбухшими от камней рюкзаками стояли под щебневой горой.

      – Командир, готовность!

      – Товарищ сержант, второе отделение к выполнению поставленной задачи…

      – Отставить!

      Дыгало прошел вдоль строя и упер палец в Чугуна.

      – Открой рюкзак!

      Чугун обреченно снял рюкзак и открыл. Сержант опрокинул его, вытряхнул – под небольшим слоем камней он был набит свернутым брезентом. Дыгало медленно поднял глаза.

      – Это залет, воин! – отчетливо произнес он. – После отбоя – ко мне!

      И снова под полуденным палящим солнцем пацаны лезли на щебневую гору, задыхаясь, проскальзывая вниз лицом по острой щебенке. А когда подняли залитые потом грязные лица, увидели сквозь багровое марево в глазах первое отделение – те, посмеиваясь, возбужденно потирая руки, ждали их на вершине.

      Они молча лежали в темной казарме, прислушиваясь. Из комнаты сержанта доносились звуки тяжелых ударов и приглушенные стоны. Затем дверь открылась, Чугун на подгибающихся ногах, жалко съежившись, проковылял к своей кровати.

      Джоконда повернулся, зарылся лицом в подушку… И в то же мгновение