Девятая рота (сборник). Юрий Коротков

короткими руками в наколках. Не выпуская сигарету изо рта, он подошел к молодым, брезгливо оглядел каждого. – Равняйсь! Смир-рно! – скомандовал он. – Поздравляю с прибытием в доблестную девятую роту!

      Он склонил голову, прислушался.

      – Я не понял, воины! Пробуем еще раз. Поздравляю вас с прибытием в доблестную девятую роту!

      – Ура! Ура! Ура! – грянули салаги.

      – Забодал, Хохол! – приподнялся кто-то из дедов. – Иди на плацу их дрочи, дай поспать!

      – Вам слова не давали, ефрейтор, – не глядя ответил тот. – Меня зовут сержант Погребняк, – продолжал он, прохаживаясь вперед и назад перед новобранцами. – Забудьте, кем вы были в учебке! Здесь вы не отличники и не двоечники, здесь вы вообще никто! И я лично буду драть вас день и ночь, чтобы сделать из вас нормальных бойцов!

      Салаги уныло переглянулись – все это было уже знакомо.

      – Не понял… – насторожился Хохол. – Я внятно выражаюсь, воин? – остановился он перед Лютым.

      – Так точно, товарищ сержант!

      – Значит, так… – Сержант глянул на часы. – До двадцати одного часа вылизать всю казарму, чтоб блестело, как котовьи яйца! В двадцать два – выход на боевое задание! Время пошло!

      Лютый и следом за ним остальные, пригнувшись, короткими перебежками крались в темноте. Потом по-пластунски подползли к колючке и затаились.

      За колючкой, огораживающей закуток около склада, стояли клетки. Прапор в трусах и шлепанцах на босу ногу кормил кроликов, подсыпал в клетки траву, чесал их за ушами.

      – На, мой хороший… И тебе, и тебе тоже… Ай ты мой ушастенький…

      Когда он скрылся в дверях, Лютый достал штык, соединил с ножнами и перекусил несколько ниток колючки у земли.

      – Слушай сюда. Моя с Воробьем – первая справа. Джоконда, Стас – ваша третья, чтоб не толкаться. Воробей, открываешь и сразу бежишь, я беру – и за тобой. Чугун, страхуешь здесь… – Лютый огляделся, коротко выдохнул и скомандовал: – Вперед!

      Они проползли под колючкой, потом одновременно бросились к клеткам. Воробей и Стас распахнули дверцы, Джоконда и Лютый схватили по кролику и кинулись прочь. С разбегу упав на землю, проползли обратно и побежали в темноту.

      Прапор вылетел из дверей с пистолетом.

      – Стой! Стой, суки, стрелять буду! – истошно заорал он. Потерял на бегу шлепанец, споткнулся и растянулся во весь рост.

      Воробей стоял на коленях, прижав одной рукой кролика к бревну. В другой мелко дрожал занесенный штык.

      – Не могу! – сказал он наконец. – Лучше меня режьте – не могу!

      – Вот урод пернатый! – Лютый забрал у него штык, перехватил кролика. Решительно занес лезвие.

      Кролик таращил на него глаза, испуганно подрагивал носом. Лютый занес штык еще выше… И опустил.

      – Давай ты, Чугун!

      – А я чо, крайний?

      – Быстрей, пацаны! – Стас тревожно оглянулся. – Залетим же сейчас!

      – Ну так режь сам!

      – Давайте на пальцах кинем, – предложил Воробей.

      – Дай, – вдруг спокойно сказал Джоконда. Он взял штык,