Клуб призрачных отцов. Мэтт Хейг

плюнул на меня, а Джордан заржал.

      Я встретился с Миссис Фелл, но не рассказал ей ни о Доминике Уикли, ни о том, как я швырнул чили син карне, ни о том, что снова видел Призрак Отца, но я рассказал о том, что наш Паб разгромили, и тогда она сказала, что я должен всё это записать.

      Она сказала, что если всё записать на бумаге или на компьютере, то станет легче, но она считает, что на бумаге лучше. Я спросил, почему так, и она сказала, что если пишешь ручкой, то пишешь, как бы частью себя, а ручка, как дополнительный палец. Мне это понравилось, и я сказал, что тогда чернила превращаются как бы в кровь. Тогда она сказала:

      – Они же голубые, значит, ты, должно быть, королевских кровей, как Принц Уильям.

      Она ещё рассказывала, что писать иногда бывает легче, чем говорить, хоть и дольше. Это проще потому, что писать можно, оставаясь наедине с собой, и можно написать о том, о чём боишься говорить или что говоришь только себе. Но если ты разговариваешь сам с собой люди думают, что ты чокнутый, а если всё записывать, люди думают, что ты умный.

      Мама забрала меня из школы, потому что шёл сильный дождь. Ренука сидела на переднем сидении в своём спортивном костюме и болтала со скоростью пятьсот миль в час. Они ездили до этого в спортзал, а я сидел сзади и смотрел на капли дождя, плавающие вместе, как рыбки, по стеклу, и я молчал, ведь я оказался прав, и Дядя Алан теперь оставался у нас в свободной комнате.

      Я думал, что всё это нехорошо, но у меня всё ещё оставалось больше месяца, чтобы убить его, до того как Отец будет обречён на вечные Муки.

      После чая Дядя Алан уселся в кресло Отца и, проглотив свою еду, сказал:

      – Знаешь, сколько прибыли ты упускаешь здесь?

      Мама этого не знала, так что Дядя Алан сказал:

      – Я мог бы помочь тебе его изменить, правда, я могу.

      Тогда Мама спросила:

      – Что ты имеешь в виду?

      Дядя Алан присвистнул своим волосатым носом и сказал на выдохе:

      – К примеру, все эти Настоящие Эли.

      – Что с ними не так?

      Дядя Алан сложил ладони, всё ещё присвистывая носом, и сказал:

      – Устаревшие, убогие, невыгодные.

      – Но… – сказала Мама.

      Дядя Алан поднял руку и сказал:

      – Я знаю всё, что ты собираешься сказать, но факты говорят сами за себя. Люди хотят лагер. Они хотят марки, которые знают, и цены, которые они могут себе позволить.

      – Но…

      Дядя Алан прервал её:

      – Послушай. Я не Билл Гейтс, но я кое-что соображаю в том, как заработать деньжат.

      – Но…

      Дядя Алан продолжал:

      – Голова должна руководить сердцем. Не наоборот. Последнее, чего хотел бы Брайан, так это увидеть упадок этого места.

      – Да. Да. Ты так это всё поворачиваешь.

      – Мам, можно я пойду в свою комнату? – спросил я.

      Дядя Алан продолжал:

      – Всё, чего я прошу, дать мне зелёный свет на месяц. У меня масса идей.

      Я повторил:

      – Мам, можно я пойду в свою комнату?

      – Что, Филип?

      Мой вопрос