Пойг'н. Владислав Милосердов

билет на «сеанс», который начинался через два часа, и пошёл гулять.

      Обойдя Кремль и Красную площадь, Пойгн решил обогреться в ГУМе. Ничего из того, что там продавалось, не подошло бы ни ему, ни Ие. Он заметил, впрочем, что и сами москвичи ничего из этого не носят. Зачем тогда этим торговать, подумал Пойгн. Не магазин, а ещё один музей…

      Огромные куски золота и россыпи драгоценных камней в Алмазном фонде своей бесполезностью произвели на Пойгна впечатление, обратное ожидаемому. А в Оружейной палате он убедился, что со временем все вещи становятся проще. Как и гарпуны нымыланов – изощрённые тысячу лет назад и с каждым веком всё незатейливее.

      Ну что ж, как говорится, день был «сделан». Цирк следовало отложить на завтра. С гудящей от увиденного головой Пойгн вернулся в гостиницу.

      7

      «… – Опал, для чего ты помогаешь Тале и Эгги?

      Опал смутился. Он думал, что речь пойдёт о шамане. Несмотря на неприязнь к тому, Опал не до конца был убеждён в правоте собственных действий. И вот вопрос отца словно подтвердил его сомнения.

      – Ну, Тала…

      – Что Тала? Ты её до сих пор любишь?

      – Тала… нуждается в помощи. И Айгок хочет “подмять под себя весь Вэемлен”, – повторил Опал слова Эгги.

      – Ну и пусть бы себе “подминал”. Что в этом плохого?

      Конечно, это был урок отца. Очередной урок Старого Вождя. И Опал ясно ощутил, что у него нет ответов.

      – Ты запомнил слова Эгги. Или слова Талы, – продолжал вождь. – Но обдумывал ли ты их?

      – Нет… как-то. Всё вдруг… куда-то побежало.

      – Ты думал лишь о Тале. О том, что она в опасности и ей надо помочь, – утвердительно сказал отец. – А если бы не Тала? Другая девушка? Стал бы ты ей помогать? И почему?

      – Да, наверное, стал бы. Ведь я – Будущий Вождь. Ты сам говорил: власть – как солнце – всем светит одинаково. Если власть будет светить не для всех, – бойко продолжал Опал, – а ещё того хуже – лишь для одного, погибнет по меньшей мере либо вождь, либо племя.

      – Да, это ты усвоил… Вернёмся к словам Эгги – Талы. Или ещё кого-то. Ведь ты сам сказал, что ощутил ещё чьё-то присутствие? Чьё?

      – Тыны и её мужа?

      – Хорошо. Они говорили голосом Эгги. Их желания понятны. А ещё?

      Опал не нашёл, что ответить.

      – Кто говорил словами Талы? Ведь не Айгок же?

      Опал задумался.

      – Опал, Опал… Талу воспитывали все женщины Вэемлена. И это они говорят её словами. Тебе понятны желания женщин Вэемлена, Опал?

      – Я не думал об этом, отец…

      – Опал, почему Тала отказала тебе?

      Опал, привык к тому, что Старый Вождь в словах следует своим мыслям. Но и его терпение закончилось…

      – Отец…

      – Тала отказала тебе, – упрямо продолжал вождь, – не потому, что встретила Эгги и разлюбила тебя. Она давно потихоньку переставала считать тебя своим женихом. По мере того, как воспитывалась женщинами Вэемлена.

      – Ты хочешь сказать, что наши женщины отговаривали