Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856–1869 гг. Зараженное семейство. Лев Толстой

что по Уставной грамотѣ они положенные дни работаютъ, а не всѣ. Въ этомъ то и сила.

      Марья Васильевна.

      Какже говорили, что совсѣмъ перестали работать? Намедни всѣ говорили, что ихъ послали, а они не пошли. Я этаго не пойму, Jean…

      Иванъ Михайловичъ.

      Если бы вовсе не работали, такъ намъ бы ѣсть давно нечего было. Меньше работаютъ. Ну, да за то все въ формахъ законности, а не произвола. Ну, да не поймешь.

      Марья Васильевна.

      Такъ что же хорошаго, что меньше работаютъ? Это не хорошо, значитъ, сдѣлано. Да ты не сердись, ne vous fachez pas, ужъ я не пойму.

      Иванъ Михайловичъ.

      Что же мнѣ сердиться, вѣдь это видно такая судьба, что ты ничего не понимаешь. (Беретъ чай и задумывается.) А Люба гдѣ?

      Марья Васильевна.

      Она рано за грибами ушла съ дѣвочками.

      Иванъ Михайловичъ.

      A Анатолій Дмитріевичъ еще не пріѣзжалъ и не присылалъ?

      Марья Васильевна.

      Нѣтъ еще. Что, Jean, я тебѣ хотѣла сказать. Я слышала, что Анатолій Дмитріевичъ veut faire la proposition à Люба,[34] xoчетъ Любочкѣ свататься… Какъ это называется.

      Иванъ Михайловичъ.

      Отъ кого ты слышала?

      Марья Васильевна.

      On dit. Да говорятъ.

      Иванъ Михайловичъ.

      Кто говоритъ? Въ 4-хъ стѣнахъ сидишь, кто можетъ говорить. Ну что-жъ, что говорятъ.

      Марья Васильевна.

      Я знаю, ты меня ни во что считаешь. Только[35] я слышала, что онъ нехорошій человѣкъ. Какая же это служба по винной части![36] Да и главное – бахвалъ; я тебя прошу, Jean,[37] ты объ этомъ подумай.

      Иванъ Михайловичъ.

      Вѣдь что въ эту голову не втѣмяшится! И откуда словъ такихъ набралась. Нѣтъ, ты ужъ, матушка, эти глупости оставь. Что за бахвалъ, – и откуда ты это дурацкое слово взяла.

      Марья Васильевна.

      Да такъ всѣ говорятъ.

      Иванъ Михайловичъ.

      Чего не взбредетъ въ эту башку! Это кто тебѣ навралъ? Эхъ, матушка, не намъ съ тобой судить про этаго человѣка. Я не знаю отца, который бы за честь себѣ не почелъ родство съ такимъ человѣкомъ. Да и терпѣть не могу загадывать и сватать. Какой бы онъ ни былъ, власть Божья, а намъ толковать нечего. Человѣкъ замѣчательный, писатель. И ужъ вѣрно не на деньгахъ женится. Это вѣрно.

      Марья Васильевна.

      Никто не говорилъ. J’ai mon opinion, у меня свое мнѣніе.

      Иванъ Михайловичъ.

      Ну, слушай-же: первое дѣло, Анатолій Дмитріевичъ человѣкъ современный, передовой, огромнаго ума, образованья, писатель, человѣкъ, котораго вся Россія знаетъ, можетъ быть. Это, матушка, въ нынѣшнее время лучше генеральскихъ чиновъ. Потомъ, служба у него прекрасная, честная, – по новому акцизному управленію, 2 000 жалованья. А захоти онъ только – такому человѣку все открыто. Другое дѣло то, что въ немъ и странности, и все – не свѣтскій онъ человѣкъ, но ужъ знаешь, по крайней мѣрѣ, что безкорыстнѣйшій человѣкъ. Этотъ человѣкъ женится, такъ не на деньгахъ. Съ нимъ всякая дѣвушка будетъ счастлива, хоть бы у ней ничего не было.[38]

      Марья Васильевна.

      А говорятъ, что онъ скупъ.

      Иванъ Михайловичъ.

      Ну,

34

[хочет сделать предложение Любе,]

35

Зачеркнуто: не отдавай ты ее, право. Чтожъ ее загубить.

36

Зачеркнуто: Да и что, винный приставъ какой то. Да и онъ говоритъ скупъ. Онъ и приданое все сосчиталъ.

37

Зачеркнуто: не отдавай ты ее за него, пожалей меня.

38

Зачеркнуто: А главное то, что Люба имъ очень занята.