Талисман Шлимана. Ольга Озерцова

шел один по долине между гор к Кноссу. Больно и страстно стучало сердце, отдаваясь во всем теле. Хотелось глубже вздохнуть, и в то же время будто не хватало воздуха. Все, что случилось здесь с ним в последние дни, слилось в одно безудержное желание. Он еще ощущал, как сжимал ее в своих руках, будто обнимал и все то, что так дивило его здесь. Это такое непонятное, далекое, и чужое – завораживало. Он вспомнил, как первый раз еще дома увидел их вазу. Она стояла в мегароне, заметив, как он разглядывает причудливое переплетение извивов то ли линий, то ли цветов и водорослей, старый воин отца со странным ужасом схватил его за руку.

      – Бойся! Твой отец не послушал меня и поставил здесь этот пифос. Он слишком гордится своим богатством и любит заморские дары.

      – Чего тут бояться, она прекрасна, как наваждение.

      – То-то и оно. Это опасная тайна, страшно их колдовство, вот и ты, юноша, ей поддался. Кое-кто и у нас говорит, что перед ней и меч воина, и золото бессильны. Не для того я тебя учил сражаться, чтобы и ты, как многие, что жаждут ее узнать, возжелал ее. Не думай об этом.

      И уже тогда он захотел к ним поехать. Теперь он победил быка, а потом… Мягкие склоны гор поросли деревьями. Он смотрел, как ветви шевелятся, шелестят и чуть поблескивают листвой. Глядя на них, хотелось услышать, как боги шепчут слова любви. Он вспомнил чудные фрески, увидев их в первый раз, он подошел и, словно завороженный, легко дотронулся до прекрасной нарисованной девы, подававшей цветы богине. Он водил пальцами по руке и по нежной груди и вдруг услышал смех Игруньи, которая смотрела и смеялась, а рядом стояла она. Но самая жгучая и прекрасная тайна, которая притягивала его, была во дворце, запретном для иноземцев. Там он ее найдет и, прижав к себе, почувствует все это колдовство в своих руках… И какая-то дикая, страстная нежность, от которой хотелось кричать, родилась в нем.

      «Эвое» – шептали губы,

      «Эвое» – кричали руки,

      Звонко звезды в небе

      Отвечали – «эвое».

      «Эвое» – земля прекрасна

      Я пьяна и без вина.

      «Так это же их песня», – неужели ему удастся подглядеть их праздник? Крадучись, прячась за деревьями, он подбежал к роще, где слышались песни и смех, мелькали факелы. Вот редкая

      удача. При лунном свете девушки в широких юбках плавно двигались, подняв руки к звездам. Он видел их замысловато заплетенные косы, сверкали камни в волосах, круглые серьги, иногда вдруг белела грудь. Они подбрасывали в воздух цветы и ловили их. Он задохнулся от неутоленной жажды.

      Кисти винограда звонко

      отвечали – «эвое».

      «Эвое» – земля прекрасна.

      «Эвое» – она пьяна.

      И цветы и наши губы

      все сладки и без вина.

      Проливают звезды сладость.

      И цветы, и пена моря

      отдают святую силу в эту ночь.

      – Этот наш танец, как он кружит! Тянешь руки вверх… Я помню это чувство, мне казалось, кто счастлив – тот бессмертен. Может, в счастье люди, как боги? Ты опять улыбаешься, египтянин.

      Благословенна земля, коль ты так прекрасна. Голоса удалялись, девушки, наверное, уходили в Кносс. А