Эротикон. Константин Владиславович Рыжов

вторили им другие. Скрытые на верхней галерее певцы затянули пеан. «Здравствуй и пей!» – закричал со своего ложа Посейдон. Громовержец принял из рук слуги двуручный скифос и осушил его до дна. Остальные последовали его примеру. Гера также пригубила свой кубок. Вино, сладкое и немного терпкое на вкус, показалось ей очень вкусным. «Каково связаться со смертными! – с усмешкой подумала она. – Нектар и амброзия нас уже не веселят. Нет! Подавай что-то экзотическое, а то и пир нам не в пир». Поставив на стол пустой кубок, она почувствовала, как по телу разлилось тепло, а в голове приятно зашумело. Гости заметно оживились. Царь дал знак, и на середину залы выбежали две девушки-танцовщицы. Под звуки флейты и звон кимбалона они исполнили короткий изящный танец. Тем временем слуги вновь стали наполнять чаши.

      – Стойте! – остановила их Амфитрита. – Я знаю, что мужчины готовы пить не переставая. Но у нас впереди целая ночь, и незачем так спешить. Давайте сыграем в фанты!

      – Фанты! Фанты! – закричали все.

      Жена Флегия отвязала от пояса атласный мешочек для костей и пустила по кругу. Каждая гостья опустила в него какое-то из своих украшений: Амфитрита – серьги, Коронида и Хиона – браслеты, Пандора – кольцо, а длинноногая соседка Иксиона – свой пояс. Гера решила пожертвовать прической и отдала заколку для волос. Когда все фанты были собраны, вызвали из задних покоев красивого мальчика, который стал вновь извлекать их на свет божий.

      – Итак, – спросил Флегий, – кого неумолимый рок послал нашему могущественному повелителю?

      Мальчик не замедлил с ответом и бросил на стоявшее перед ним золотое блюдо серьги Амфитриты.

      – А неотразимому владыке морей?

      Мальчик поднял над головой браслет Корониды… Не прошло и минуты, как все фанты были распределены. Соседка Иксиона перешла под покровительство Аполлона, Хиона по-прежнему осталась с Гермесом, сыну Флегия досталась Пандора, а заколка Геры выпала Прометею. Мужчины покинули ложа и перебрались к своим новым избранницам.

      – Ну, вот кузина, – заметил Прометей, укладываясь на место Зевса, – теперь начинается самое интересное.

      «Забавно! – подумала Гера, – что он имеет в виду?» Дочери Крона не пришлось долго гадать на этот счёт. Оказавшись на ложе рядом с Зевсом, Амфитрита схватила кубок и закричала:

      – Тост! Тост! Я должна сказать тост!

      В пиршественной зале воцарилась тишина.

      – Наш радушный хозяин говорил что-то о несовершенстве мира, – с усмешкой произнесла богиня, – мне трудно рассуждать об этом, да я и не хочу забивать подобными пустяками свою маленькую головку. Какое нам дело до всего мира, если судьба даровала нам сегодня самых прекрасных мужчин, какие только есть на небе, в море и на земле? Давайте выпьем эту чашу за наших божественных любовников, и за самого первого среди них – Зевса!

      Осушив кубок, Амфитрита кинула его слуге, потом обвила руками шею Громовержца и поцеловала его прямо в губы. Подобная вольность до крайности возмутила Геру.

      – О