Избранное. Владимир Бурлачков

Сочинить можно не только, что угодно, но и черт знает что!

      – У вас какие-то риторические представления о жизни, – сказал я и сам задумался над сказанным.

      – А к кому порывы-то? – вкрадчиво спросила Вера Архиповна.

      – Ну, знаете ли… – возмутился я.

      После обеда я подловил Плеухина на лестнице. Пошел за ним следом и сказал:

      – Опять меня про вас расспрашивала, где, мол, и что-то давно не заходит. Да, она – натура противоречивая. Как всякий человек с натурой.

      – Это вы о ком? – поинтересовался Плеухин. И удивленно спросил:

      – О своей соседке?

      – О ком же еще! – отозвался я.

      – Впрочем, натура там присутствует, – согласился Плеухин.

      Основные события развернулись дня через три. Плеухин явился к нам в таком элегантном виде, который может обеспечить лишь мелкооптовый рынок.

      Уселся напротив шефа, заговорил о футболе и без всякого перехода спросил:

      – А Вера Архиповна где? Надо ее в театр сводить, что ли?

      – Ее? В театр? – изумился шеф. – Это с какой стати?

      – Просто так… – сказал Плеухин. – Люблю я всякие эдакости.

      Шеф помолчал, пожал плечами и выкрикнул:

      – А отчет? Отчет ты сделал?

      – Какой? – удивленно переспросил Плеухин и заерзал на стуле. – При чем тут отчет? Соберу все материалы, да и сведу.

      – Вот так всегда! – заорал шеф еще громче.

      – Я и от себя добавляю, – сказал Плеухин.

      – От себя ты только путаницу добавишь, – орал шеф.

      Дверь открылась и вошла Вера Архиповна.

      – Вот что! – Шеф показал на Плеухина. – Никакие материалы без моего ведома их отделу не давать!

      – А как же?.. – Не поняла Вера Архиповна.

      – Сам с ними разберусь! – выкрикнул шеф.

      Через неделю я ушел в отпуск, а когда вернулся, застал большие перемены. Вера Архиповна запросто подсаживалась поближе к шефу, и они о чем-то бесконечно шептались и хихикали. Но о чем именно – разобрать было невозможно. Сколько я ни пробовал – ничего не удавалось.

      В комнате теперь стало тихо – читай не хочу. Но я заскучал. И было отчего: никто к нам не приходил, ни о чем таком не рассказывали.

      На работе я появлялся все реже. Шеф был мною недоволен.

      Закончилось тем, что мне объявили выговор. Это было полнейшей неожиданностью. Прихожу за зарплатой, а мне – приказ… Я очень обиделся. Ходил по этажам и кричал. Начальник отдела кадров затащил меня к себе в кабинет. Успокаивал, как мог. Говорил, что у меня все впереди, а на прощание подарил противогаз.

      Хроники очарований

      В полумраке старого лифта Ушанов прислушался к позвякиваниям и повизгиваниям над головой и подумал: «Как бы не застрять в этом гробу», а его молоденькая случайная попутчица посмотрелась в изъеденное белыми пятнышками зеркало на стене и поправила воротничок розовой куртки.

      – Сегодня вы как-то по-особенному красивы, – сказал Ушанов.

      Она должна была ответить: «А где вы меня раньше видели?».

      «В