Максимов³. Макс Максимов

самое, – ответил Петр.

      – Самогон, что ли?

      Петр растянул на лице улыбку.

      – Вы сразу с поверхности сюда пришли? – поинтересовался Валентин.

      – Да. Так ты будешь или нет?

      – Что-то не хочется.

      – Я не спрашиваю, хочется тебе или нет, я спрашиваю: будешь? – Петр пристально смотрел на друга.

      – Буду.

      Валентин взял термос, отвинтил крышку и налил в нее содержимое. Выпил и закусил четвертинкой яблока.

      – Крепкий, – произнес он, поморщившись.

      – Сорок пять градусов, – гордо сказал Петр, – я такой люблю. Сорокаградусный мне кажется слишком легким. А вот сорок пять или пятьдесят самое то.

      Валентин посмотрел на повара, который наблюдал за происходящим с другого конца зала.

      – Заложит ведь управляющему, – сказал Валентин.

      – Этот, что ли? – Петр указал пальцем на повара, хотя тот смотрел прямо на них.

      – Вот же уставился, – сказал Валентин.

      – Изловлю и уши выкручу, – тихо сказал Петр и кивнул повару. Тот кивнул ему в ответ – с приветливой улыбкой. Петр тоже радостно улыбнулся, а потом, сменив выражение лица на злобное, показал ему кулак. Повар с деланым равнодушием отвернулся.

      – Индус, будешь еще? – спросил Петр.

      – Нет, мне хватит, – ответил Юсуф, не открывая глаз, и лег головой на стол.

      – Иди спать уже, – сказал Валентин.

      – Сейчас, полежу немного…

      – Ты зачем мне молодого специалиста спаиваешь? – Валентин грозно посмотрел на Петра.

      – Он сам ко мне подсел. А я не мог не предложить выпить боевому товарищу. Он не отказался, – ответил тот, – а теперь вот по столу растекся.

      – Он устал сегодня, меня тоже ко сну клонит, – Валентин зачерпнул ложкой кашу.

      – Слабый он, – заявил Петр, – я в его годы мог столько выпить после работы, а утром снова в джунгли.

      – Ты, Петь, неделю работаешь, а потом несколько месяцев отдыхаешь, пока рой снова не пройдет. Сидишь и сил набираешься. А мы неделю отработали и тут без отдыха сразу на поверхность. С непривычки это сложно.

      – Да что вы там работали, сидели на стульях целый день, в мониторы смотрели! Это разве труд? – сказал Петр и налил себе самогона.

      – Петь, это тоже работа, от нее есть польза и от нее также устаешь, – Валентин покосился в ту сторону, где стоял повар, но тот уже куда-то отошел.

      – Настоящий труд должен быть физическим, – сказал Петр, – нужно строить, производить, добывать. Усиливать общество разным образом.

      – Ты не совсем прав.

      – Если б люди не превратились в тряпки бесхарактерные, то ничего бы этого сейчас не было.

      – Ты о чем?

      – О том, что нас скоро не станет, Валя, – Петр выпил и занюхал рукавом, – фух, хорошо пошла… – Он взял кусок морковки с подноса Валентина и положил себе в рот. – Не станет, говорю, нас скоро всех, – чавкая, подтвердил он. – Знаешь, Валя, почему мы сейчас здесь?

      – Ну и почему же?

      – Мир потихоньку