Бери и помни. Татьяна Булатова

сейчас он казался девочкам непреодолимым.

      – Чего встали? – спокойно поинтересовалась Римка. – Страшно?

      – Нет, – быстро отреагировала Элона, а Анжелика благоразумно промолчала.

      По коридору с визгом пронеслись соседские дети. Шаркая ногами, прошел местный инвалид, от которого разило за полверсты. Увидев младших Селеверовых, инвалид зачем-то сделал «козу» и растроганно прошамкал:

      – Тю-ти, тю-ти, тю…

      – Топай мимо! – скомандовала ему Римка, выглядывая из-за застывших на пороге детей.

      – Злая ты, Римма, – жалобно ответил инвалид и прибавил шагу, а затем, удалившись на безопасное расстояние, задиристо прокричал: – Не то что мать!

      – Ну-у-у-у… – разозлилась Селеверова, толкнув обеих дочерей. – Так вы идете или не идете?

      – Идем, – задрала голову вверх Элона и с вызовом посмотрела на мать.

      – Я не пойду, – отказалась от намерений старшая сестра и ретировалась в комнату.

      – А ты? – поинтересовалась Римка у дочери.

      Тогда залюбленная всеми Лёка преспокойно легла на пол и, выждав пару секунд, истерично завизжала, суча ногами. Мать даже не пошевелилась. Зато Олег Иванович вскочил как ошпаренный, отчего подушка упала на пол:

      – Что-о-о-о?

      – Ничо-о-о, – с выделенным ударением на «о» ответила жена, заметив, что лицо у Селеверова опухло, словно тот плакал.

      Римка опешила и не нашла ничего лучше, как поинтересоваться:

      – Ты что? Плакал, что ли?

      Олег Иванович исподлобья посмотрел на жену и, скривившись, ответил вопросом на вопрос:

      – Я тебе девочка, что ли?

      Толстая Анжелика с интересом посмотрела на отца и замерла в задумчивости над заливавшейся настоящими слезами сестрой. Элона, лишенная обязательного в такой момент внимания, истошно голосила и звала Дусю:

      – Ду-у-уся… Ду-у-у-сенька моя… Ду-у-уся… Забери меня. Возьми меня к себе… Ду-у-ся…

      При слове «Дуся» Олег Иванович подошел к дочери, присел на корточки, расстегнул шубку, вытащил из нее девочку и взял на руки.

      – Э-э-э-х, Лёка-Лёка! – как можно ласковее посетовал Селеверов. – Ну что же ты так надрываешься?!

      Элона для проформы взвизгнула еще разочек и стащила с себя шапку, из-под которой показались взмокшие от пота волосы, напоминающие слипшиеся перья.

      – Эх ты, цыпленок, – прижал к себе дочь Олег Иванович и подул той в ухо.

      – Я сейчас этого цыпленка в духовку засуну, – проворчала Римка и погрозила разомлевшей дочери кулаком.

      – Не на-а-адо! – завизжала Элона и вцепилась в отцовскую шею.

      – Мама шутит, – успокоил ее Селеверов и скорчил жене зверскую рожу.

      – Еще как надо! – никак не сдавалась Римма. – Будет она мне условия ставить, говнюха такая!

      Чувствуя себя в полной безопасности, девочка повернула голову к матери и высунула язык.

      – Ма-а-ама! Смотри! – тут же настучала на сестру Анжелика, успевшая разуться и даже поставить валенки к батарее.

      Пока Римма пыталась сориентироваться на