Песня Феникса. Екатерина Оленева

импровизировать на месте. Давай посмотрим вместе, что можно придумать? – смеясь, протянул он.

      А потом набросился на неё, развернув к себе спиной. Одной рукой Райли схватил её за талию, прижимая к себе, а второй – за волосы, так, что малейшее движение причиняло резкую боль – когда у тебя с корнем рвутся волосы, это сильно ограничивает свободу движений.

      – Какого чёрта ты делаешь? – зашипела она, слишком ошарашенная, чтобы всерьёз испугаться.

      Джудит не могла поверить, что это и вправду происходит с ней. Что этот, – слов ему нет! – посмел поднять на неё руку.

      – Пусти меня немедленно!

      – Или – что? – его горячее дыхание, вливающееся ей в ухо, растекающееся по шее, контрастировало с холодным голосом и хлёсткими словами. – Что ты мне сделаешь? – нагло засмеялся он, возвращая Джудит её вопрос.

      – М-м! Какая у тебя мягкая грудь! – заурчал он, как кот. – И вся ты такая мягкая, аппетитная, пахнешь приятно – так бы и съел.

      Волосы её он по-прежнему держал в горсти. Губы Райли, когда он говорил, касались чувствительной кожи на обнажённой шее Джудит.

      Ноги её сделались ватными. Наверное, от страха? Сердце колотилось где-то в ушах, словно аккомпанемент к мелодии его голоса. А голос звучал как-то необычно, ни у кого раньше Джудит не слышала такого – тепло, мягко, будто тебя мягким меховым ворсом изнутри гладят. Но, странный эффект, там, где этой «лапкой» проведут остаются саднящие ссадины.

      Игра резко перестала Джудит нравиться, потому что в этой игре вела вовсе не она. Она ничего не контролировала, и чувствовала себя как собачонка, поднятая за шкирку.

      Отравительные ощущения, вызывающие чувство беспомощности и яростной обиды.

      – Ладно. Прекрати! – зарычала она, пытаясь высвободиться. – Ты выиграл.

      – А мы во что-то играли? – ехидно протянул он.

      Его ладонь чувствительно сжимала ей грудь, не причиняя никакого удовольствия. Райли к этому и не стремился. Это была показательная акция устрашения, демонстрация силы, доминирования.

      Он не причинял боли, пока Джудит не вырывалась. Ключевое слово – пока!

      – Я серьёзно! – прошипела она. – Прекрати! Или я всем расскажу!

      – Что ты расскажешь? Мне очень интересно послушать.

      Мозг Джудит воспалено пульсировал, пытаясь найти вариант, как с честью выйти из сложившийся ситуации.

      – Что ты нагло приставал ко мне, застав одну. Что ты мне угрожал, – заявила она решительно.

      – А я скажу, что ничего подобного не было, – откровенно насмехался он. – Твоё слово против моего.

      – Мы оба знаем, что тебе ни к чему привлекать к себе внимание.

      – Вот тут ты ошибаешься, сладкая. Я не меньше тебя люблю внимание.

      Его рука, отпустив грудь девушки, опускалась ниже – туда, где она и сама себя касалась не часто.

      «Долбаный извращенец!», – гневно пронеслось в голове Джудит.

      Сейчас его участившееся, отяжелевшее дыхание казалось ей мерзким.

      Она покосилась на край стола, где лежал