Городские истории. Галина Коваль

свитер! От тебя козлом несет.

      – А она говорит – вкусно.

      – Похоже на то, что варварские манипуляции проводили не только с ней!

      – Я ей сострадаю. Сегодня у нее покупки большие и требующие мужского совета. Какая тебе разница, как я буду проводить остатки своего отпуска?

      Он пытался выйти, я старался задержать его, но не получилось.

      – Где паук? – Слышу я уже из зала. Выходить и отвечать не собираюсь. Лицо друга показывается в дверном проеме Натальиного царства. Он молчит и смотрит на меня.

      – Не хочу с тобой разговаривать, – говорю ему.

      – У нас его выпросил… – Наталья называет звучную фамилию.

      – Вот только этого у него и нет!

      Лицо Гордея исчезло из моего поля зрения.

      Я выглянул в зал. Гордей стоял у стойки, как всегда, большой и небритый, пухлый и мягкий. Лисенок жался к его боку. Как он, так прекрасно скроенный, умудряется выглядеть пухлым и мягким? Рука Гордея изредка гладила голову Лисенка. Наливаясь ненавистью к нему и бесполому существу рядом с ним, я услышал свой собственный голос с капелькой яда на кончике языка:

      – Если будут звонить и искать вас, что мне ответить?

      – До половины четвертого уйма времени, с учетом укладки его еще больше! Мы управимся и будем вовремя! Да, Гордей? – Лисичка Патрикеевна вопросительно поглядела на моего друга.

      – Конечно, – в своей манере мягко соглашается с ней мой друг.

      – Если вы беспокоитесь, как отреагирует на появление рядом со мной Гордея мой муж, то зря! Общение с мужественным мужчиной только мне на пользу. – Лисенок осторожно присел возле котика. Тот сидел на полу с закрытыми глазами и слегка покачивался. Капля молока свисала с мокрой шерсти. – Я заберу его. Пусть он дождется меня здесь. Можно?

      – Можно, конечно, можно! – обрадовалась Наталья и, взяв пакет для мусора, сгребла им кошака с пола и положила к батарее.

      – Высохнешь здесь…

      – По-моему, он умер, когда еще сидел на полу, – заметил я, приглядываясь к пакету у батареи. Он не шевелился.

      Наталья пальцем потрогала тело кота.

      Лисенок кинулся к дивану. Расковырял пакет.

      – Дайте мне полотенце! Насовсем! Я заплачу! Что же он, как труп, лежит в пакете!

      В четыре руки они завернули кота, словно дитя. Я смотрел на них и видел двух женщин.

      – У нее полный дом мужчин. Прислуга, охрана, водители – все мужчины. Ревновать ее ко мне никто не будет, – услышал я голос друга у своего уха.

      Отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и ушел на свою половину зала. Что с того, что полный дом мужчин? У них нет тесного общения и внутреннего притяжения, из-за которого и возникает ревность. Если такое произойдет, я могу лишиться не только клиента, но и парикмахерской. Хотя я, как всегда, преувеличиваю. При чем тут я? Я выполнял свою работу, и мне нет дела до новых привязанностей клиента.

      Наталья позвала меня к телефону. Я обернулся, ни Гордея, ни Лисенка не было. Они весело боролись за окном на улице рядом с машиной. Водитель-мумия деликатно смотрел в сторону.

      – Да.