Городские истории. Галина Коваль

Ничего не изменить. Время такое. – Мне также не по душе была эта история.

      – Какое такое?! Небо синее, солнце светит, ветер вон как разбушевался! Весна, лето, осень, зима за окном… Что изменилось?! Время…

      – Урод он. Согласен.

      Я решил попробовать черный заварной хлеб с медом. Тягучая масса меда не хотела падать с ложки на хлеб.

      – Ты как бы вытираешь ложку о хлеб… – стал учить меня Гордей.

      Я попробовал. Ломоть хлеба сломался в руках. Гордей стал ухаживать за мной.

      – А что?! Пусть живет. Прикольно… Только домработнице скажи, чтобы не трогала его.

      – Что она подумает обо мне?

      – Ты же сказал, что она обо мне думает! Вот пусть обо мне и думает.

      Мы рассмеялись.

      – Как Лиза? – осведомился я о подружке своего друга. Согласен. Звучит как-то неприлично. У сорокалетнего мужчины и подружка.

      – Лиза как Лиза… Хорошая Лиза. Любит меня Лиза. Я – нет.

      – А что так? Или, вернее, не так?

      – А тебе что не так было с твоими подружками?! Проходит желание, и все.

      Замолчали.

      – Спать?

      – Спать.

      – Не приставай к пауку.

      Гордей пошел стелить себе на диване. «Со временем он его промнет», – мелькнула у меня мысль, но дивана мне было не жалко.

      Глава вторая

      Согласитесь, зимнее декабрьское утро – это нечто! Серость, снежная масса под ногами чавкает, ветер за пазухой и во всех твоих карманах. Поднятый безрезультатно воротник и влага под носом и в носу. В этом году зимнее время не переводили. Что ночь, что утро – одно и то же. Чего мы поднялись в такую рань? Так звезды записывают свои передачи на телевидении в любое время суток. Сегодня у меня наутро еще тот экземпляр!

      – Ты сегодня ко мне на весь день?

      – Если солнце появится, то нет.

      «Хоть бы оно выглянуло», – подумал я.

      – А оно, похоже, не покажется, – вздохнул мой друг.

      Вздохнул и я. Наталья уже грелась в кафе недалеко от парикмахерской. Помахала нам рукой, сидя за столиком за стеклом, как на ярко освещенном подиуме.

      – Пойду переведу ее через дорогу. Она же не пойдет по переходу. До него же надо идти! Будет шмыгать между машинами прямо напротив парикмахерской. Ты чего улыбаешься? – я смотрел на довольное лицо друга.

      – Ничего. Иди. Правильно. Ты паука смотрел?

      – Смотрел. Все нормально с ним. Мне надо идти за Натальей… – Я обходил друга, а он тут же возникал передо мной. – Вот ключи! Иди займись делом…

      Наталья сегодня была красивой. И вчера ее внешность произвела на меня впечатление. Контраст поразительный во всем. Только что я бежал с мелкой дрожью во всем теле, а ступил через порог кафе, и меня обволокло вкусно пахнущее тепло, словно я скользнул ранним зимним утром к маме под одеяло в далеком детстве. Жаль, что я не могу тряхнуть шерстью, как собака, и выгнать холод из одежды, да и шерсти у меня нет.

      – Доброе утро!

      Наталья улыбается. Я рад этому. Только сейчас осознал, как много это значит, когда вокруг тебя ходит улыбающаяся женщина.

      – О