Городские истории. Галина Коваль

себе не представляешь!

      Лисенок внял моим словам и потерся носом где-то у него под грудью. Еще раз вжался в тело Гордея и вышел. Дверь без стука отделила его от нас. Все находящиеся в помещении парикмахерской в раздумье разглядывали дверь. Всем казалось, как потом я узнаю, что дверь снова распахнется, в нее забежит Лисенок и еще раз обнимет свою новую привязанность в лице Гордея. Но за стеклом парикмахерской остановилась машина, которую завистливым взглядом на дороге проводит любой нормальный мужчина, и из нее вышел серьезный дядечка.

      – Странно! Очень даже приятный дядечка. Но с заскоком… – Наталья прокашлялась, потому что сел голос. Настолько ее впечатлило душещипательное действие, развернувшееся перед нами.

      – Гордей… – взвыл я, до боли в суставах сжимая кулаки. – Тебя сбила вчера машина, ты упал с крыши своего дома?!

      – Твоего дома.

      – Что…

      – У меня первый этаж. Это у тебя высотка.

      Я не сводил взгляд с друга и багровел лицом.

      – Что тебя не устраивает? – тихо и вежливо спрашивает Гордей.

      – Ты сменил ориентацию?!

      – Она женщина, – ответил Гордей и понес высокий стул на свое место.

      Я выпрыгивал из собственной шкуры, так был велик гнев на друга.

      – Гордей! Она мальчик. Затейливый мальчик у затейливого покровителя. Им это надо по каким-то там причинам… Тебе зачем? Зачем ты трогаешь руками чужое?

      Кольнуло в правом боку. Почему в правом, сердце же в левом? Я паникер, ко мне приходит страх от любого сбоя в организме.

      – Время, Лавр, время! – Наталья глазами показывала на часы.

      Мне необходимо взять себя в руки. Легко сказать! Устраивать скандал Гордею некогда. Выпить кофе, посетить туалет, собраться – на все это нужно время. До прихода следующего клиента осталось всего ничего.

      Завести себя легко, остановиться трудно. Проходя мимо царства Натальи, заглянул ей в лицо. Та повертела пальцем у виска и глазами показала на Гордея.

      – Такое только мне дозволено, тебе нельзя! – осадил я Наталью. – Сожрал бы тебя, если б можно было! – я нарочно громко двигал стул, гремел чашкой о блюдце. – Паук – плохой вестник. Теперь буду знать.

      – Она прелесть… Сама нежность. Цветочек в поле.

      – Не сходи с ума!

      – Как же тут не сойти?! Какая жалость. Какое несчастье.

      – Тебе сорок лет. Ровно наполовину ты ее старше. Его!

      – Очарование может быть только женской привилегией. Его у нее не отняли.

      – Так еще перестройка не пошла в организме.

      – Это с ней останется навсегда.

      Подвздошная моя готова была лопнуть. Я наполнялся гневом. Я психовал не вслух.

      У Натальи на лице появилась улыбка «не сотрешь». Значило это то, что она смотрит на очередного клиента. Ну вот и закончилось мое свободное время. Небольшое перевоплощение, и я вновь в своем обличье. Ничто не должно отражаться на моем лице, кроме профессиональной озабоченности. Внешность клиента и сам клиент – самое главное для меня на сей момент. Как там