Там, куда я ухожу. Александр Викторович Варенников

разглядывала лица на фотографиях. Рядом сидел Роман Александрович – муж тетки Лизы. Просто Ромка, как он представился Даниилу. Такой же высокий и крепкий, как и его жена.

      – Ну а я сам на пенсию ушел в 92-м, – рассказывал он. – Тогда ведь с Севера все бежали, как крысы с тонущего корабля. Ну и мы с Лизкой побежали в конце девяностых. Здесь раньше матушка ее жила, но померла – удар разбил.

      Ромка взял в руки бутылку с беленькой, в очередной раз предложил Даниилу, перед которым стояла пустая стопка. Получив отказ, налил себе и опрокинул стопку одним махом.

      – Зря отказываешь, – чуть щурясь, сказал он. – Непьющий мужик, знаешь ли…

      – Да вот не надо! – вмешалась тетка Лиза, потирая хромую ногу. – Правильно делает, что не пьет. Сколько твоих сослуживцев полегло не от выстрелов, а от водки, а?

      – Это тебе не надо! – огрызнулся Ромка, и его южнорусский говор заиграл новыми красками. – Тут и без водки люди зазря погибают.

      Тетка Лиза тяжело вздохнула, но ничего не сказала. Даниила же заинтересовала ее реакция, но спрашивать он не стал. Выдохнул. Расстегнул ремень.

      – Ты ведь не знаком с нашим сыном, Витей? – спросил Ромка. – Ну да, ты ведь пораньше уехал. Они с Егоркой хорошо дружили…

      Даниил ощутил хмельную паузу. Чуть набрался хозяин. Поспит крепким послеобеденным сном, да и весь вечер на откуп останется. А сам Даниил к тому времени будет уже в Лазаревском.

      – Но я не об этом, – продолжил Ромка. – Витя здесь с одной девушкой хорошо дружил. Ну как дружил… Ты знаешь, – он усмехнулся по-доброму. – Маша Румянцева. Прекрасная девушка была. Мне казалось, такие в селах и станицах не остаются. Переезжают в большие города, и там себе женихов находят. Призвание находят.

      – Вы сказали, была? – уточнил Даниил.

      – Ни к чему это, Рома, – вновь вмешалась тетка Лиза, отложив фотоальбом в сторону.

      – Убили ее. А выставили все так, будто утонула она. Пошла к озеру, упала случайно. Голова, мол, закружилась. Или поскользнулась.

      Роман Александрович налил себе еще, никак не отреагировав на колкий взгляд жены. Выпил.

      – А я был в морге, вместе с ее матерью и отцом, и видел синяки и кровоподтеки. На лице и на шее, знаешь, такие при падении не возникли бы, – заявил он, ткнув пальцем в стол. – То были следы избиения. Удушения. Насмотрелся на подобное за годы службы, и ни с чем не спутаю, – он помедлил. – Скрывают ведь, твари. Покрывают! Все тут около этого сраного Шаумяна трутся, будто он пуп земли! Девка от него отбиться не могла, вот он и взял свое силой, сука черножопая!

      Роман Александрович рассвирепел. Даниилу была слишком хорошо знакомо это чувство.

      – У Лизки на нервной почве, вон, нога отказывается ходить! – продолжал хозяин. – А про семью Маши я и вообще молчу. Старики себе места не находят. Страшно это, Даня. Очень страшно.

      – И как давно это случилось? – спросил Даниил.

      Муж и жена переглянулись.

      – В середине июля, – ответил Роман Александрович, потер лоб. – В ночь с девятнадцатого на двадцатое,