Подношение ушедшей эпохе. Элла Крылова

из воды, еще простудишься! – сказала мама, смеясь.

      А отчим, качая головой, пробормотал: "Какой трудный ребенок!"

      Отчим хотел смотреть футбол, а Аня – фильм «Белый Клык»,– они шли параллельно по разным программам. Отчим настаивал на своем, Аня – на своем. «Что ты все время пререкаешься?» – возмутился наконец отчим, а маме бросил: «Уняла бы ты свою дурочку!» И тут случилось непредставимое. Мама схватила Аню за руку, в другую руку взяла первое, что попалось, – телефонный кабель, и стала с какой-то холодной яростью хлестать этим кабелем Аню. Аня вырывалась, вопила от боли, а еще – от ярости, ненависти и бессилия. Когда экзекуция кончилась, отчим спокойно включил свой футбол, а Аня забилась под свой балдахин в угол кровати, и долго еще причитала и всхлипывала, убитая горем. Никогда еще мама не поднимала на нее руку. И из-за чего она вдруг так жестоко избила Аню? Бабка, бывало, порола Аню ремнем за всякие мелкие провинности, но без злобы и не так больно, чисто для проформы. «Бежать, бежать отсюда, от них… Но куда? – лихорадочно думала Аня и повторяла, как будто бредя, – Имандра, Имандра…» Все тело ныло, и Аня, сняв сарафан, с ужасом увидела на своей коже иссиня-багровые рубцы.

      …Аня плыла по озеру, а потом нырнула и оказалась в его потаенных глубинах. Там было также солнечно, как и на поверхности, и большие разноцветные рыбы танцевали вокруг Ани, шевеля широкими плавниками. Озеро подарило ей драгоценные камни со дна, вправив их в золотые перстни, так что все Анины пальцы были унизаны этими восхитительными перстнями, а ее длинные распущенные волосы стали зелеными, как водоросли, и змеились в напитанной солнцем влаге. Аню не удивляло, что она дышит под водой, ведь она была русалкой или морской царевной. А потом озеро подбросило ее вверх, как батут, и Аня вспорхнула в распахнутое небо, заскользила над сопками в неведомую даль…

      В детстве обиды забываются быстро, и на следующий день Аня уже не помнила вчерашнее. Но не все так просто! Еще не раз вспомнит Аня нанесенную мамой обиду. Надолго поселится в Ане мысль о побеге и недетская ненависть к отчиму.

      Отчим пришел радостный, его мясистый нос лоснился, а маленькие глазки суетливо бегали. «Я договорился с лодочником, завтра поедем за грибами.» «Может, поплывем?» – уточнила Аня. «Ну что ты все время пререкаешься?» – огрызнулся отчим. «Пререкаешься» было у отчима любимым словом с редких разговорах с Аней, ее от этого слова неприятно коробило, но перспектива проплыть по озеру на лодке пленяла и восхищала.

      Встали в четыре утра, солнце светило вовсю. «Мама, что это все солнце да солнце, здесь что, ночей вообще не бывает?» – удивленно спросила Аня. «Мы за Полярным кругом, летом здесь «белые ночи», а вот зимой будет «полярная ночь», когда все время темно.» Аня была заинтригована.

      В прошлый раз они шли к озеру через весь город, то есть «вкруголя», а теперь пошли напрямую, и оказалось, что от дома до Имандры не так уж далеко – километра два, не больше. У берега их ждал мужчина в брезентовой штормовке, лодка стояла,