Эва Эвергрин, полуволшебная ведьма. Джули Абэ

захотелось. В мире столько всего интересного, не вечно же сидеть в Аутери!

      – Иди работать на корабль, как Рин! – Шарлотта скрестила руки на груди. – Ты же так и собирался?

      Дэви кивнул, вздохнул и растрепал себе челку.

      – Рин круче всех. Ну, может, кроме твоей мамы. Я про нее слышал, она потрясающая. – Он взглянул на торчащую у меня из кармана волшебную палочку. – А как твоя магия работает?

      – Надо придумать заклинание, как правило в стихотворном виде, оно фокусирует магию, – ответила я. – Произношу заклинание и направляю его волшебной палочкой.

      – Великий магистр Нелалитимус учила тебя всяким заклинаниям? – спросил Дэви.

      – Мама меня научила основам, но чужие заклинания обычно плохо работают. Надо создавать свои.

      Дэви взглянул на большие позолоченные карманные часы – они висели у него на запястье на кожаном ремешке. Часы были липкие от жира. Дэви заметил, что я на них смотрю, и объяснил:

      – Я испытываю разные виды защитной мази, чтобы сделать их водостойкими. – Он потер стекло циферблата. – Ой! У тебя найдется заклинание, чтобы повернуть время вспять?

      Из-за двери выглянула служащая мэрии.

      – Следующий?

      Заметив мою волшебную шляпу, она посмотрела на меня внимательнее.

      – Входите, барышня!

      Дэви подтолкнул Шарлотту, чтобы шла за мной, и помахал своими измазанными часами.

      – Мне идти надо! Наверное, «Хьодо» уже пришел в порт. Я обещал знакомым матросам помочь с погрузкой.

      Он снова пожал мне руку – я как будто очутилась в трясучем вагоне поезда – и убежал.

      Я только глазами хлопала.

      – Он всегда такой?

      – Ходячий ужас из слов и мыслей? – У Шарлотты приподнялись уголки губ. – Всегда. Пошли к мэру Тайре! Я с тобой зайду, но ты говори сама за себя.

      Я нервно прикусила губу.

      Шарлотта глянула на меня и наморщила нос.

      – Она с нами обращается как со взрослыми, это и счастье, и беда. Увидишь.

      Глубоко вздохнув, я переступила порог. Шарлотта шла следом за мной.

      – Потише, пожалуйста!

      Служащая показала, куда нам встать.

      Солнце поднялось уже высоко и ярко светило в открытое окно в дальнем конце длинного узкого кабинета. В его лучах за письменным столом, украшенным резьбой в виде морских волн, сидела немолодая женщина и что-то записывала, слушая женщину помладше с младенцем на руках. Та говорила очень тихо, дрожащим голосом. Сбоку от стола двое писцов строчили в свитках, прислушиваясь к разговору.

      Женщина за столом даже издали приковывала к себе внимание.

      В прошлом году, когда у меня проявилась магия, мама привела меня на заседание Совета. Там вовсю шла свара – ведьмы и волшебники спорили, надо ли ставить магические барьеры с обеих сторон пропасти, чтобы защитить и нашего южного соседа, Констанцию. Мама постучала волшебной палочкой по спинке дубового кресла, и голос ее прозвенел, словно удар колокола:

      – Мы – ведьмы и волшебники, а значит, мы обязаны творить добро! Мы должны