Сальватор. Книга II. Александр Дюма

не раньше десяти.

      – Ну, тогда поедем рысцой… Но мне не так хотелось бы вас прокатить, мсье Сальватор.

      – А как, мой мальчик?

      – Так, как я вез в 1815 году императора: пять лье в час.

      А потом ямщик тихо добавил:

      – А разве вы, мсье Сальватор, не наш император? Разве, когда вы скажете: «К оружию!», мы не вооружимся? А если скомандуете: «Вперед!», разве мы не пойдем?

      – Ну, хватит, Бернар!.. – со смехом сказал Сальватор.

      – Тсс… Молчу!.. Ба! Но разве друзья наших друзей не наши друзья? Ведь поскольку этот мсье с вами, он – наш друг!

      И Бернар сделал масонский знак.

      – Да, друг мой, я ваш друг, – ответил Жюстен. – Ты совершенно прав. И мне бы очень хотелось быть с вами в тот день, когда надо будет взяться за оружие и выступить!

      – Видите, мсье Сальватор, все нормально! Нам остается только спеть:

      Вперед, дети Отчизны!

      И, запев национальный гимн, ямщик стеганул лошадей.

      Коляска сорвалась с места, подняв за собой облако пыли, позлащенная последними лучами солнца, коляска стала похожей на солнечную колесницу, спускающуюся с небес на землю.

      Мы не станем рассказывать вам, о чем говорили сидевшие в коляске приятели в постепенно сгущавшейся вокруг них темноте. Сами понимаете, основной темой их разговора была надежда. Еще четыре часа, еще три, еще два, и они будут на вершине человеческого счастья, которая уже проступала из-за густых облаков и темных туманов.

      Госпожа Корби и сестра Селестина были просто счастливы, узнав о предстоящих событиях и переменах. Глубоко набожные женщины надеялись, что Господь не оставит Жюстена в минуту опасности. А предстоящая разлука могла быть только временной, и они надеялись, что вскоре семья вновь сможет соединиться для того, чтобы больше никогда не покидать друг друга.

      Таким образом все складывалось как нельзя лучше, и в предстоявших переменах все видели только несказанную радость и Божью благодать.

      В Вильжюиф сделали короткую остановку для того, чтобы поменять лошадей. И вновь тронулись в путь.

      Высунувшись из окошка коляски, Сальватор посмотрел на часы: была половина десятого.

      Спустя час вдали стали видны очертания фонтанов Кур-де-Франс или, назовем их своими именами, фонтанов Жювизи. Это были большие фонтаны, украшенные трофеями и гениями на пьедесталах, – яркий образчик архитектурного стиля Людовика XV середины XVIII века.

      Ямщик остановил лошадей, спрыгнул на землю и открыл дверцу.

      – Приехали, мсье Сальватор, – сказал он.

      – Как? Это ты, Бернар?

      – Да, это я!

      – Ты проехал два перегона?

      – Конечно!

      – Я думал, что это запрещено.

      – Да разве есть что-нибудь, что запрещено для вас, мсье Сальватор?

      – Но как же?..

      – Вот как все произошло. Я подумал: «Мсье Сальватору предстоит какое-то благородное дело и ему нужен человек, который бы ничего не видел и ничего не слышал, но имел на всякий случай пару рук. И этот человек – я!» И тогда в Вильжюифе я сделал вот что: я сказал Пьеру Ланглюме, который должен был ехать с вами: «Слушай,