Сталинград. Том третий. Над нами мессеры кружили. Андрей Воронов-Оренбургский

сквозили запахи модных духов и лосьонов, сбрасывали свои пальто, норковые и песцовые шубы на руки привратников. Ступали в просторный холл, где их принимал тот или иной владыка загородной резиденции, какой-нибудь влиятельный банкир или властный и тонкий политик, владелец топливных компаний, газет, угольных концернов, алюминиевых и сталелитейных предприятий, приближённый к сокровенным центрам власти…С шутками и дружескими приветствиями поднимались по молочной мраморной лестнице на второй этаж…

      И вот в мягких сиреневых сумерках за готическими арками вспыхивали и сказочно горели высокие золотые окна.

      На таких «раутах» были только свои, поверенные в делах, связанные крепче любых пут, масонской клятвой, – известнейшие люди еврейской крови, каждый из которых был, значим, весом и почитаем в определённом кругу берлинской знати. Являлся «агентом влияния», лоббистом или просто воротилой, для которого невозможного в этом подлинном мире было мало. Их ресурсы: влияние, связи, доступ к закрытым государственным документам с грифом «секретно», колоссальные финансовые средства, – были необходимы для использования их в продвижении своего священного еврейского дела, своих далеко идущих замыслов, для достижения заветной цели отцов и дедов.

      …На презренном, нечестивом немецком тут не говорили, разговорный идиш тоже не был в ходу, общались, обменивались мнениями о сакральном и самом важном исключительно на благородном иврите, как и должно избранным Богом сынам израилевым.

      На таких приёмах «за закрытыми дверями», решались важные стратегические и тактические дела по разделу и захвату послевоенной Германии на экономические и торговые зоны влияния между могущественными еврейскими семьями. Здесь в результате множественных плодотворных переговоров и уверений, посулов и обещаний, выбирались свои кандидатуры, которые в дальнейшем должны были проводить в жизнь идеи еврейского господства в Германии. Тут катались «белые» и «чёрные», кому «быть», а кому «не быть»…Здесь договаривались об оказании, на тех или иных выборах, нужным политическим фигурам широкой и всесторонней поддержки. Тут каждый посвящённый находил свой личный и групповой интерес.

      …Гости, беседуя, обмениваясь новостями и сплетнями, расходились по залам, в которых мерцали огнём мраморные камины, горели многорожковые хрустальные люстры и за большими решетчатыми окнами синели тревожные сумерки, лежали на вековых дубах и платанах чёрные тени близкой ночи, а в узловатых длинных ветвях, удаляясь вдоль гарьевых дорожек, туманились желтоглазые фонари и темнели крепкие фигуры охранников.

      …Почтенный хозяин расхаживал среди гостей, улыбаясь раскланиваясь, и почти не вмешивался в разговоры. Давал тем самым разговорам завязаться естественным путём, сплестись в тесную ткань, чтобы малознакомые гости ощутили себя частью единого сообщества, связанного орденской дружбой, интересами, общей целью, близким будущим, где каждый – активный, деятельный, преданный, –