Скандальное лето. Мередит Дьюран

флиртовать. Это не вызывало сомнений. Дразнить и тотчас отступать, нападать и ретироваться. Обычный маневр завзятой кокетки.

      – Полагаю, это комплимент.

      – Да. Давайте немного помолчим.

      Они пошли дальше, храня молчание. Солнце опустилось чуть ниже, и бледно-голубое небо потемнело, окрасилось сияющей лазурью. Майкл вдруг почувствовал смехотворное желание взять спутницу за руку, сжать ее нежные пальцы, унизанные кольцами, ощутить тепло ее кожи. Стиснув руку в кулак, он спрятал ее в карман сюртука, опасаясь, что дерзкая ладонь не послушается и нарушит запрет.

      На губах миссис Чаддерли мелькнула улыбка. Вдова наклонила голову, пряча лицо, но это лишь разожгло любопытство Майкла, которому немедленно захотелось узнать, что ее рассмешило. Конечно, страстное увлечение могло настигнуть его в любую минуту; ему случалось влюбиться в женщину, мельком увидев ее в окне поезда, или в дальнем конце бального зала, или на пристани, куда причалил его корабль. Но любовь умирала так же быстро, стоило женщинам скрыться из виду, или, что того хуже, стоило Майклу узнать их поближе. Женская красота отравляет разум мужчины, и нередко ее союзником выступает страсть. Когда яд проникает в кровь, человек способен на любое безумство. Влечение затмевает ему глаза, и он не замечает других лиц, кроме лица той единственной, что кажется ему самим совершенством.

      Но, слава Богу, разум Майкла не был отравлен любовью. С точки зрения статистики представлялось невероятным, чтобы на земле существовала другая женщина с такой же восхитительной, ошеломляюще нежной улыбкой. И Майкл готов был пережить неизбежное разочарование ради удовольствия прижаться губами к этим прелестным губам.

      Он вдохнул запах согретой солнцем земли, душистого сена и жимолости. У него вырвался недоверчивый смешок. Никаких женщин, пока Аластер снова не женится? Это чистое безумие. План, обреченный на провал.

      Вдова взглянула на Майкла, но не спросила, что его так развеселило.

      – Сюда, – сказала она, поворачивая на узкую тропинку, ведущую к проходу в живой изгороди. Дорожка тянулась наискосок через луг и убегала в лес, где солнечные лучи, проникая сквозь сети ветвей, покрывали золотыми блестками ковер из моха и пахучей палой листвы. Путники побрели вниз по пологому склону и вскоре неожиданно вышли на берег озера, прятавшегося в низине.

      Раздвинув ветви плакучей ивы, миссис Чаддерли поманила Майкла за собой к самой кромке воды. Отсюда открывался вид на сверкающую гладь окруженного лесом водоема под безоблачным небом.

      – Майское озеро, – произнесла она. – Его называют так потому, что оно прекраснее всего в мае, когда цветут деревья. Но даже в июне здесь довольно красиво.

      Налетел легкий ветерок и, всколыхнув ветви ивы, шаловливо скользнул листьями по воде, словно пальцами.

      – О, – тихо прошептал Майкл. Теперь он знал, почему его спутнице так нравилось это место.

      – Да, – так же тихо отозвалась миссис Чаддерли. Ее взгляд, устремленный на Майкла, светился