Скандальное лето. Мередит Дьюран

посмеиваясь над самой собой, что необычайно понравилось Майклу. Благие намерения боролись в нем с привычкой. Привычка одержала верх.

      – В это трудно поверить, – галантно заметил он.

      Наградой ему был трепет темных ресниц.

      – Как любезно с вашей стороны. На самом деле Брауарды приходятся мне родней по матери. Мой отец купил Хэвилленд-Холл, чтобы матушка не слишком тосковала по дому.

      Стало быть, отец миссис Чаддерли пошел на мезальянс. Удивительно, что она упоминает об этом мимоходом, как о пустяке, не заслуживающем внимания.

      – Понимаю.

      Вдова насмешливо изогнула бровь.

      – О да, уверена, вы понимаете. Разумеется, не самая блестящая партия для моего отца. Его родные не скрывали досады. Но… – Миссис Чаддерли криво усмехнулась. – Матушка с отцом безумно любили друг друга. В конце концов они покорили даже самых твердокаменных противников их брака из отцовской родни.

      Будучи циником, Майкл недоверчиво хмыкнул про себя. Такие истории нравятся доверчивым простакам.

      – Выходит, вы состоите в родстве с некоторыми из своих арендаторов. Должно быть, это создает известные трудности.

      Голос вдовы прозвучал немного резко:

      – Думаю, раздоры возникают, когда землевладелец несправедлив.

      Это небрежно оброненное замечание неожиданно уязвило Майкла. Уж не хочет ли она сказать, что его семья несправедливо обходится с людьми? Разумеется, вдова считает его простым доктором, и все же…

      – Когда цены на зерно падают, поневоле приходится сокращать расходы. В подобных случаях возникают неизбежные разногласия между землевладельцами и фермерами.

      Миссис Чаддерли издала короткий смешок.

      – Вы рассуждаете как университетский профессор.

      Силы небесные! Он рассуждал в точности как Аластер.

      – Боже упаси, сударыня!

      – Или… как человек, которому доводилось управлять землей? – Миссис Чаддерли выжидающе замолчала, пытаясь вызвать Майкла на откровенность, но когда тот не ответил, язвительно добавила: – На севере, не иначе.

      Вот как? Улыбка Майкла стала шире. Его скрытность определенно досаждала вдове.

      – О, да у вас превосходная память. Действительно на севере.

      Глаза миссис Чаддерли сузились.

      – Похоже, вы меня поддразниваете.

      – Быть может, вы и правы. – Заметив, что лицо вдовы залилось краской, а ее восхитительные глаза внимательно его изучают, Майкл почувствовал нелепую мальчишескую радость. Вскинув брови, он задержал взгляд на пылающих щеках спутницы.

      В самом деле, для признанной красавицы она на удивление легко выходила из себя. Майкл невольно поймал себя на мысли, что сердить ее – занятие на редкость увлекательное.

      – А теперь вы меня разглядываете, – раздраженно бросила вдова.

      – Уверен, вам это не внове. Вы привыкли к общему вниманию. Полагаю, разглядывание – едва ли не обязательный ритуал.

      Вдовушка и не подумала изобразить смущение, она даже бровью не повела.

      – Я