Край маков. Галина Ивановна Губайдуллина

Бонапарт – великий стратег и законопроизводитель,– нахваливал нынешнее руководство глава семейства,– Помните, как банды роялистов грабили кареты, деревни и даже города? Здесь, на юге Франции, особенно жестоко расправлялись с богачами… Людей убивали, пытали на костре, выпытывая, где спрятаны деньги или ценности. Многие в рядах жандармов тоже были связаны с бандитами… Наполеон быстро навёл порядок, расстреляв причастных к грабежам и убийствам.

      Леон заметил:

      – Но Наполеон запретил свободу слова. При Робеспьере функционировало 73 французских издательств газет, сейчас же всего 9. И никто никогда не критикует правительство…Он запретил митинги и баррикады…

      – Зато какую прекрасную Конституцию для Франции написал наш император!– вновь превозносил главу государства Эрнест,– А за 6 дней на острове Мальта Наполеон отменил рабство и феодальные привилегии рыцарей Мальтийского Ордена, заменив её на администрацию с муниципалитетами и финансовыми управленцами, заложил основы семейного права, ввёл начальное и общее государственное образование. А помните, как 26 марта 1802-ого года Англия подписала мирный трактат и возвратила Франции все отобранные колонии за 9 лет, кроме Цейлона и Тринидада, обещала вернуть Мальту, которую оккупировала в 1.800-ом году. Англия ликвидировала все свои базы в Средиземном море…

      – Кроме Гибралтара,– вставил Вандрегар,– Но и Наполеон вывел войска из Египта и вернул Папе Римскому все его владения.

      Эрнест махнул рукой, продолжая:

      – Зато у Франции остались все завоевания в Европе: Бельгия, северная Италия, Голландия, левый берег Рейна, Пьемонт и Швейцария. И Наполеон забрал назад Папскую область, которую в восьмом веке Папам подарил король франков Пипин Короткий.

      Сын напоминал отцу:

      – Папа, но Бонапарт насаждает везде французский язык. Вот и тебя прислал в эту провинцию, заставляя вести дела на французском. Скоро провансальцы забудут свои окситанские диалекты.

      Пожилой мужчина славословил Наполеона:

      – И император прав! Нужен единый язык для объединения нации! Здесь только столько наречий! Лимузенский, овернский, виваро-альпийский, гасконский, лангедокский, прованский!

      Вандрегар напомнил:

      – Но и налогов стало больше. Ранее Директория ввела налог на вино, а Наполеон добавил налоги на соль и табак.

      Эрнест гордо промолчал, возразить нечего было.

      Леон осторожно узнавал:

      – Папа, ты не собираешься повысить меня в звании? Я, вроде, неплохо раскрываю дела…

      – И все скажут, что я специально тяну всю свою родню!

      – Наверное, я переведусь в другой город… В тот же Санта-Мари-де-ля-Мер, например, поближе к морю…

      – И увезёшь нашу Магду?!– одновременно вскричали и Раина и Эрнест.

      – О, испугались,– усмехнулся их сын,– Я пойду в свою комнату, почитаю что-нибудь.

      – Не смей больше заикаться о другом городе,– бросил ему вслед отец.

      – Ладно, ладно,– буркнул Леон.

      Он расслышал как его дочь говорила кузине:

      – Я тебе завидую: у тебя есть мама.

      Леон