Край маков. Галина Ивановна Губайдуллина

тысяч, кого зарезали Варфоломеевской ночью. И эти древние кости валялись огромными кучами в некоторых залах.

      В апреле 1777-ого года король Людовик издал указ о создании Генеральной инспекции каменоломен. Так как некоторые дома стали проваливаться в пустоту с 1774-ого года. Инспекция с тех пор укрепляет залы из под выработки камня колоннами или бетонирует целые помещения.

      В 1763 году парламент издал указ о запрете на захоронения внутри катакомб. Но появившиеся в 1791-ом году жандармы, чтоб не хоронить множество жертв гильотины, скидывали тела в катакомбы. Хотя жандармы существовали в армии Франции с 13-ого века, как вид тяжёлой кавалерии, но нынешняя власть решила так назвать отряды милиции, людей, отвечающих за закон.

      Из темноты вынырнула фигура отца, он привёл кого-то с собой.

      Маленькая Чаргин зачарованно разглядывала красивое розовое платье незнакомой белой женщины. В таборе у многих цыганок были яркие наряды, но это сказочное платье было, словно из гардероба принцессы или феи. И девочку смутило то обстоятельство, что эту не то даму королевских кровей, не то колдунью, её отец Лачо Бард связал по рукам грязными, пыльными верёвками.

      Цыган предупреждал пленницу:

      – Мадам, как только за Вас внесут залог Ваши родственники буржуа, Вы будите на свободе.

      Мать Лола постелила соломки на замызганный матрас и усадила на него пленницу.

      – Вас когда-нибудь поймают жандармы Директории,– сквозь слёзы угрожала жертва.

      Лачо давал указания семье:

      – Жена, ты почему не принесла ничего к ужину? Иди, выпрашивай у прохожих! Чаргин, Баваль, будите сторожить эту даму. Вайолка, надень платье этой барышни, отнесёшь записку с требованием выкупа на нужную улицу. Я буду тебя стеречь издали.

      Лола просила мужа:

      – Лачо, дорогой, надо бежать из Парижа, скольких людей сгубила эта гильотина…Революционеры не жалеют даже монахов…

      – Молчи, женщина. В семье главный – мужчина,– цыкнул на жену цыган.

      Вайолке было 15 лет, Баваль 7, а Чаргин 5. Старшие сёстры похожи на мать – некрасивые, с какими-то раскосыми глазами, не характерными для цыган. А вот малышка Чаргин с огромными чёрными глазами была похожа на отпрыска демонов: прекрасна до такой степени, что многим людям становилось отчего-то страшно. У всех сестёр нетипичные для цыган тонкие брови, как у матери. А кожа у отца не слишком смугла, у обоих родителей в роду явно была не только цыганская кровь. И у дочерей Лачо кожа была более светлой, чем у других девочек из табора.

      Лачо развязал верёвки на руках пленницы и отвернулся, пока Вайолка переодевалась в платье богатой дамы с тремя воротниками по теперешней моде и с присборенной спереди юбкой. Короткий чёрный пиджак-спенсер по задумке дизайнеров одежды лишь слегка прикрывал бока. Вайолка с улыбкой натянула перчатки с вышивкой.

      Отец говорил старшей дочери:

      – На улицах много бойких подвыпивших парней, ведь сегодня Первая Французская Республика провозгласила день осеннего равноденствия Новым Годом, будь осторожна.

      – Папа, ты же со мной.

      – Я буду идти в отдалении,– напомнил Лачо.– Кстати, держись подальше и от путан. Как Директория закрыла все публичные дома, так они озверели – расстреливают на улицах богато одетых девушек буржуа.

      Пленница надела юбку и кофты Вайолки.

      Мужчина дал ножи младшим дочерям, предупредил их:

      – Если эта дама вздумает бежать, тыкайте её ножами.

      Взрослые ушли.

      Пленница заговорила с детьми:

      – Девочки, отпустите меня, а я вам конфет принесу. И кукол.

      Сёстры переглянулись.

      Баваль сказала:

      – Не, нас родители побьют.

      Женщина продолжала уговаривать девочек:

      – А я вас к себе заберу. У меня дом большой, места всем хватит. Я буду кормить вас пирожными и шоколадом.

      – А что такое шоколад?– спросила Чаргин.

      – Это очень вкусная конфета,– говорила незнакомка.

      Баваль спросила сестру:

      – Может, отпустим?

      – А вдруг она врёт?– засомневалась младшая сестра.

      Пленница заплакала горько и навзрыд, уговаривая маленьких детей:

      – У меня дома тоже дочка-малышка, она плачет без меня. Я заберу у неё куклы и принесу вам. И еды много принесу, вы же тут голодные сидите. Ну, поверьте же мне…

      Баваль разрезала верёвки на руках женщины. Та лихорадочно развязала себе ноги и бросилась бежать к выходу из катакомб.

      Девочки сидели и ждали, пока не пришла мать.

      Лола бросилась к разрезанным верёвкам, замахала руками в отчаянье.

      – Надо бежать, эта дама приведёт сюда жандармов.

      В комнату этого лабиринта вошёл Лачо.

      – Ну, отец вам сейчас задаст,– пообещала мать.

      Лачо бросился к месту, где сидела пленница в недоумении, но он ничего не успел сказать