Дневник утраченной любви. Эрик-Эмманюэль Шмитт

мы слышали печальные истории об одиноких стариках, чьи тела находили очень не скоро после смерти. И все возмущались бесчувствием их детей.

      Вот и я много раз осуждал, бичевал, поносил неблагодарных или равнодушных отпрысков, уделявших мало внимания родителям. В период отпусков, когда старики обычно мрут как мухи, я звонил маме каждый день. Стоит мне узнать, что такой-то или такая-то пренебрегают своими обязанностями, я вскипаю праведным гневом и мир кажется мне прибежищем монстров.

      Между тем иногда дело вовсе не в чудовищах, а в обстоятельствах.

      Самый внимательный и любящий ребенок может не знать, что происходит с его матерью. У моей сестры не было причин беспокоиться. Мы думали, что мама в Экс-ле-Бене, ходит на процедуры, ест по расписанию и держит телефон выключенным.

* * *

      Флоранс и верный Ален много часов ждали врача и гробовщиков, снова и снова воображая душераздирающую сцену: мама агонизирует… надеется, что помощь придет, но никто не появляется.

      Беспримесный ужас. Пытка…

      Чувство вины.

      Наконец в семь вечера врач сообщил им, что мамина смерть была мгновенной. Сердце остановилось, и она упала. Все случилось за несколько секунд.

      «Она не поняла. Подумала: „Снова мой блуждающий нерв…“ – за последнее время он часто ее беспокоил».

      Я пошутил – по-идиотски:

      – Ну тогда она умерла, воскликнув: «Проклятье, как ты мне надоел!»

* * *

      Врач подтверждает:

      – Ваша мать не страдала.

      Мы с Флоранс киваем, утешенные.

      Значит, страдание зарезервировано для нас?

      Мы переглядываемся, подумав хором: «Ничего, справимся…»

* * *

      Диагноз был таким… утешительным, что у меня в конце концов возникли подозрения.

      А если доктор сказал то, что мы хотели услышать? Произнес именно те слова, которые меньше всего «виноватили» нас? Неужели он лечил нас, ведь маме помощь не требовалась?

      Я делюсь этими мыслями с сестрой, и она суровым тоном перечисляет внешние признаки, подтверждающие правоту врача. Фло – уважаемый ученый. Биолог. Она не врет.

      – Тем лучше… тем лучше, – с облегчением пробормотал я.

      Иногда хорошие новости бывают слишком хороши…

* * *

      Меня терзает вопрос: как я мог ничего не почувствовать?

      Как прожил всю неделю, не ощутив, что моя обожаемая мамочка покинула этот мир?

* * *

      Мама умерла, как жила, – в спринтерском стиле.

      Чемпионка Франции по бегу, много лет никому не уступавшая национальный рекорд, она была обладательницей потрясающих ног, которые бросали вызов хронометру и заставляли мужчин оборачиваться ей вслед.

      В детстве я остро осознавал эротическое могущество, которым были наделены мамины ноги: я не только восторгался ими сам, но и замечал взгляды прохожих и слышал их реплики. Безупречной формы, нервные, гладкие, тонкие, стремительные, загорелые, они излучали дерзость, дикарство и чувственность, контрастируя со сдержанной манерой держаться и нежным лицом.

      Шестидесятые