Полуночная роза. Люсинда Райли

меня сразу пропали ужасные мысли, что она меня забудет. Индира бежала ночью через весь лагерь, чтобы попрощаться со мной, и мне стало стыдно, что я в ней усомнилась. Глаза вновь наполнились слезами. Я протянула руки, и Инди бросилась в мои объятия.

      – Я буду скучать по тебе, – плакала я ей в плечо.

      – Я тоже, – отвечала она. – Не беспокойся, милая Анни, я найду способ сделать так, чтобы ты приехала в Куч-Бихар и мы уже никогда не расставались.

      – Так не бывает…

      – Не волнуйся, все бывает. Ладно, я пошла, пока меня не хватились. – Инди сняла с себя золотой кулон с Ганешей[12] и надела мне на шею. – Чтобы ты меня не забывала. Прощай, сестренка, я люблю тебя. Скоро мы будем вместе, обещаю.

      Блеснув глазами, чудесное видение исчезло в ночи.

      По дороге домой, в Джайпур, моя рука постоянно тянулась к кулону, спрятанному под платьем. Я не осмеливалась показать украшение Джамире – она подумала бы, что я его украла.

      Вернувшись в Лунный дворец, все, кроме меня, быстро привыкли к обычной жизни, а я не могла, как ни старалась. Мысли постоянно возвращались к обещанию Индиры. Что же она придумает?

      Прошло несколько недель нового, тысяча девятьсот двенадцатого года, а подруга все не давала о себе знать. Я тщетно вглядывалась в глаза глиняного тигра, мысленно умоляя ее вспомнить обо мне.

      В конце января, когда я уже начала терять надежду, за мной послала мать Джамиры. Мама усердно вымыла мне лицо, чуть не содрав кожу, и тщательно причесала волосы.

      – Пойдем, тебя хочет видеть махарани! Надо хорошо выглядеть.

      Нас провели в покои, и я склонилась в низком поклоне.

      – Садись, дитя. И ты, Тира, садись.

      Мы сели перед ней на пол, скрестив ноги.

      – Сегодня утром я получила письмо от Айеши, махарани Куч-Бихара. Она пишет, что ее дочь Индира подружилась с тобой, Анахита, на дарбаре. Это правда?

      Я не знала, как ей ответить. Вдруг она расценит мою дружбу с другой принцессой как пренебрежение к собственной дочери? Я пыталась понять, что думает махарани, но ее лицо, как всегда, не выдавало никаких чувств.

      Пришлось сказать правду.

      – Да, ваше высочество.

      – Она пишет, что принцесса Индира заболела и отказывается от еды, пока ты не приедешь. Говорит, что девочка совсем плоха.

      Я не понимала, верит ли в это сама махарани.

      – Она серьезно больна? – взволнованно спросила я.

      – Настолько серьезно, что ее мать просит немедленно отпустить тебя к ним в Куч-Бихар.

      Я повернулась к маме, но ее лицо тоже не выражало никаких эмоций.

      – Что ты об этом думаешь? – спросила у меня махарани.

      Я постаралась принять серьезный и обеспокоенный вид. Неуместно было показывать ей, что искра, тлеющая в моей душе, вспыхнула ярким пламенем.

      – Я почту за честь помочь принцессе Индире, если нужна ей, – ответила я, низко наклонив голову, чтобы мамы не заметили радости, вспыхнувшей в моих глазах.

      – А ты что скажешь, Тира? Ты согласна на много недель отпустить свою дочь в чужой

12

Ганеша – индийский бог Изобилия с головой слона.