Грех совести. Нина Еперина

жду, – очень медленно и через силу сказала Лина. – Он пошел за шампанским.

      – А ты что так сидишь, как мертвая?

      – Я боюсь головой пошевелить, а то отвалится.

      – А повернуть ее ты можешь?

      – Не-а.

      – Тогда так скажи. Ты про вчера чего помнишь?

      – А что ты хочешь спросить? – все так же, не поворачивая головы, спросила Лина.

      – У меня с генералом чего было или как?

      – Этого я не знаю, но из спальни ты кричала на весь коридор!

      – Ну и крикливая же я по этому делу! Значит, было.

      – Наверное, было, потому что ты долго кричала. А Петрович тебя мне в пример приводил, поэтому я и помню.

      – Да-а-а-а! Стыдоба-а-а-а!

      – А что стыдоба? Зато вчера как хорошо было!

      – Вчера-то хорошо, а вот сегодня…

      – А сегодня пройдет и будет завтра…

      – Все-таки ты умнеешь прямо на глазах.

      – Давай опохмелимся и поедем домой. Мой организм хочет спать и не менее суток…

      – Да мой тоже не может отказаться от такой сладкой перспективы…

      Ростов-на-Дону

      Банная эпопея была позавчера, а уже сегодня Алла летела в самолете на гастроли в Ростов на Дону. Отлежаться после бани ей не дали. Не успела перешагнуть порог собственной квартиры, как злой телефон накинулся, что было мочи и заорал разными голосами. Звонили все кому не лень. Подружки, знакомые, ребята из коллектива. Но тут позвонили еще и из «Росконцерта» и предложили неожиданные гастроли в Ростов на Дону, а потом и в Севастополь. Туда планировался другой коллектив, но произошло ЧП, у кого-то кто-то помер и коллектив застревал в Москве на какое-то время. Нужна была равнозначная замена, вот и предложили их коллектив, как не самый плохой. Ну и кто бы отказался, когда все коллективы сидели без работы в связи с громким словом Перестройка?

      В самолете Алла всегда садилась в кресло в самом конце салона, если там были пустые места. Там она думала и дремала. Почему-то под монотонный гул самолета думалось лучше всего, периодически погружаясь в дрему. Сегодня она тоже думала. Думала про Сашу, как мелькнувшую по горизонту ее жизни комету, про генерала, удивительного человека вдруг возникшего ниоткуда. Генерал ей нравился по-настоящему. Он был какой-то надежный и действительно настоящий. Правда, она по сегодняшний день не могла разобраться внутри себя, было у нее что-то с генералом или нет? Он вел себя так, как будто было все! Она не стала его в этом разубеждать, так же как и себя. Если он хотел, чтобы было, пускай так и будет. Но у женщины всегда было внутренне чувство, которое точно сообщало ей, что же было. Ниточка какая-то протягивалась, что ли? Или биополя завязывались узелочком на память, или где-то глубоко внутри тебя появлялось ощущение, что этот человек тебе уже не чужой. А вот этого у нее с генералом и не произошло. Не было такого чувства. С Сашкой было, а с генералом не было.

      Уже три дня, как генерал появился в поле ее зрения и не собирался