Грех совести. Нина Еперина

было к колдунье идти, а не к колдуну! – вставил актер. – Неправильно он что-то сделал! Не так ввел заговор!

      Стол покатился со смеху.

      – Или не туда, вы хотите сказать? – откликнулась Алла.

      – А может, и не туда? Потому и пупочек.

      – Колдун, что, оказался гомиком!? – подхватил кто-то из гостей.

      – Он был не гомиком, а извращенцем! Извратил ситуацию до пупочка, – выдал еще кто-то. – Ну и что там было дальше с пупочком?

      – А дальше пошла жена к колдуну опять…

      – За второй порцией… – добавил Михалыч.

      – Наверное, понравился ей извращенец! Он, все-таки, вставлял заговор как надо!

      Стол уже рыдал от хохота…

      – Пришла она к колдуну… – стол стал качаться волнами, заходясь в смехе, – а колдун и говорит ей…

      – Ложись! Будим заговор вставлять! – генерал рыдал, утирая скупую мужскую слезу. Алла пропустила шуточки и с очень серьезной миной продолжила:

      – Пройдет восемнадцать лет, вырастет твой сынок…

      – Наш сынок… – дополнили от стола…

      – И спросит у тебя про золотой пупочек… А ты ему и скажи… – продолжала Алла очень серьезно.

      – Что у меня есть сестра колдунья… Ты пойдешь к ней и ей заговор так вставишь, так вставишь, что вопрос с пупочком решится сразу же… – не унимался актер.

      – А ты ему скажи: пойди мой сын за тридевять земель, в тридесятое царство, найди там высокую гору, на той горе будет расти высокий дуб, в том дубе будет здоровое дупло, в том дупле…

      – Колдуньи живут по кличке дуплерши… – с хохотом выдал кто-то.

      – Его на всех не хватит, – подхватил Петрович.

      – В восемнадцать лет еще хватит, – со знанием дела изрек актер.

      – А в том дупле будет лежать большое яйцо, разобьешь яйцо, там и найдешь ответ на загадку… – Алла сделал паузу, чтобы все успокоились для финала тоста, повысила голос и продолжила. – Прошло восемнадцать лет. Рассказала ему мать про дупло, и отправился сын в чужую страну…

      – Нашел он яйцо-то? – поинтересовался кто-то.

      – Главное, чтобы дупло нашел! – хохотал стол.

      – Вся суть в дупле, что ли? – спросил актер.

      – Ссуть в подъезде. Это все знают, – подытожил Петрович, – а нас сегодня яйца волнуют! И свои и чужие…

      – Не волнуйся! Яйцо он нашел. Нашел он яйцо, разбил его, а там оказался золотой ключик. Вставил он золотой ключик…

      – Он что, онанист? – спросила молодящаяся «красавица», которая цеплялась за артиста еще на презентации.

      – Да он в пупочек вставил! – поправил Петрович.

      Стол хохотал во всю моченьку.

      – Тогда вставил он золотой ключик, в свой золотой пупочек, повернул его… и… задница у него отвалилась… – Алла сделал глазами «большое человеческое горе» и сокрушенно поджала губы.

      – Фу! Слава богу! Не передница… А то я уже испугался за передницу… – вытер воображаемый пот Михалыч и сбросил его на пол.

      – Михалыч! Ты мне в глаз попал! – деланно возмутился Петрович.

      – Ключиком?! –