Грех совести. Нина Еперина

Смысл в чем (а суть в чем?) – а в том, чтобы каждый житель города посмотрел фестиваль, то есть попроще – деньгу в кассу принес!

      И вот начиналось само действо! Начиналось прямо с утра. Все площадки города, большие и маленькие, все жители его просыпались под музыку. Она гремела бравурными маршами, фольклорными русскими перепевками и частушками приличного содержания. Духовые оркестры, фольклорные коллективы, детские хоры, местная художественная самодеятельность озвучивала улицы очумевшего от нахлынувшего счастья и музыки, тихого провинциального городка эпохи Развитого Социализма. И радость, для которой нет предела, утихомириваясь на улицах, переливалась в помещения, с началом грандиозного концерта, я бы даже сказала Концертища! Он начинался одновременно на всех этих «заряженных» сценах. Не успел, например, Николай Караченцов отпеть в ДК «им. Ленина» (а ДК «им. Ленина» был в каждом уважающем себя захолустье, даже если это колхозный сарай), на одном конце города, как тут же мчался на поджидавшей его у входа в ДК «Волге» на другой конец города в ДК «им. Калинина». Оттуда на стадион, навстречу ему мчался наш вечный Д’Артаньян, Михаил Боярский, или певица Толкунова. А затем на открытый стадион. А затем на закрытый стадион. А затем на какой либо завод, где цех побольше и народу набежит соответственно.

      – И так все участники и по кругу, и по кругу… а Эдик дирижирует, – не унимался Славка. – Но это еще не все! На открытом стадионе, как на самой большой площадке, которая еще и, как правило, надстраивалась и увеличивалась в посадочно-стоячих местах, начиналось… Летали вертолеты и самолеты, оттуда сыпался, прямо на очумевшие и оглохшие с раннего утра, головы зрителей, десант. По стадиону проходили полки, часто переодетые под сорок первый год. Шли танки, потому что без освящения нашей Великой Отечественной и Священной никакой партийный шишка не рискнул бы своей шкурой и карьерой, читай – партбилетом… Следом за всем за этим на стадион вылетали тройки. Шли заслуженные хлеборобы и механизаторы, пионеры и школьники. Заслуженные пенсионеры и ветераны. И так далее и так далее… Во все это были вкраплены бриллиантами Звезды Советской Эстрады, и Цирка! Вы же знаете, что Советский цирк циркее всех цирков! Первой, второй, третьей. Были и пятой, десятой величины и НЕ звезданутые. Всякого народу было, ну очень много! – воодушевленно рассказывал Слава, блестя глазами.

      – А по центру футбольного поля, как правило, строилась концертная площадка, на которой стояло пару-тройку сводных хоров, – подхватывала эстафету Алла. – Перед ними, или вокруг, в зависимости от сценария, танцевало танцевального народу, который двигался по кругу, во всяко-разно-национальных и современных костюмах. А во главе всей этой цветовой какофонии гремел голос Эдуарда Смольного:

      – А сейчас на зеленое поле стадиона выезжают на лихих скакунах наши знаменитые «Неуловимые мстители»! Встречайте их бурей аплодисментов!!! Уррра-а-а!!!

      И толпа орала на весь стадион задыхаясь от счастья!

      – Ну а если выходили