Покровские ворота. Леонид Зорин

Я подыскивал слова – это адская работа.

      Мессалина. Возможно, но я не спала до утра.

      Дион. Нечего меня оплакивать. Я здоров.

      Появляется корникуларий Бибул. Это пожилой человек с неизменно недовольным лицом.

      Бибул. Если я не ошибся, вы – поэт Дион?

      Дион. Нет, достойнейший, вы не ошиблись. Дион это я, а эта славная женщина – Мессалина, моя жена.

      Бибул. Рад за вас. Надеюсь, вы в добром здравии?

      Дион. Слава богу! А вас, друг, мучают зубы?

      Бибул. Нет, зубы мои здоровы, но вы не смущайтесь, этот вопрос мне задают часто. Что поделаешь, такое уж у меня выражение лица. Согласитесь, однако, что трудно улыбаться человеку, который в моем возрасте все еще корникуларий.

      Мессалина. Сдается мне, что вы сделаны из того же теста, что мой муж.

      Дион. В самом деле, застряли вы на служебной лестнице. Давно бы вам пора выйти в центурионы.

      Бибул. Интриги, почтеннейший, грязные интриги. По натуре я не карьерист и к тому же начисто лишен протекции. Приходят сынки центумвиров, иной раз и суффектов, им все дороги открыты. А ведь я подавлял восстание в Иудее…

      Дион. И подобные заслуги не отмечены! Мир действительно несправедлив!

      Бибул. Однако у меня к вам дело. Может, слышали, завтра после квесторских игр у императора – большой прием. Мне велено передать приглашение вам и вашей жене.

      Дион. Приглашение – от кого?

      Бибул. Странный вопрос. От Домициана.

      Дион. Не шутите, воин.

      Бибул. Этим не шутят.

      Дион. Но что у меня общего с императором?

      Мессалина. Ради всего святого, Дион, помолчи.

      Бибул. Ни у кого из нас нет чего-либо общего с божеством, но у него есть общее с каждым из нас. Приходит срок, и он обращает свое внимание на того или на другого. Признаться, только эта мысль и поддерживает меня. Вдруг я еще стану центурионом. Всего наилучшего. Желаю удачи. (Уходит.)

      Мессалина. Ах, Дион, а что, если настал твой час?! Ну подумай, почему бы великому императору в конце концов не оценить честного человека?

      Дион (растроганно). Месса, бедная моя Месса, ты все еще надеешься? Всегда надежды, всю жизнь – надежды, вечные глупые надежды…

      Мессалина. Довольно, Дион, не так уж я глупа.

      Дион. Что ты, что ты, я не думал тебя обидеть. Да и не мне над тобой смеяться! Милая женщина, я не умнее тебя. Стыдно сказать, я и сам еще до сих пор полон надежд. Самых вздорных, самых невероятных надежд!

      Занавес.

      2

      Большой зал в знаменитом дворце Домициана. В глубине – терраса с видом на сад и озеро. Прохаживаются гости. На первом плане – прокуратор Афраний и Бен-Захария.

      Афраний. Прекрасный вечер, Бен-Захария, не правда ли?

      Бен-Захария. Истинная правда, справедливейший.

      Афраний. Только в Риме бывают такие праздники. Сознайся, ничего подобного ты в своей Иудее не видел.

      Бен-Захария. В этом нет ничего удивительного. Мы ведь бедная пастушеская страна.

      Афраний. Вечер на диво, что и