Покупатель пенопласта. Яков Сычиков

подохла собака Борис Николаевич Ельцин. Мои искренние проклятья родным и близким, друзьям, собравшимся сегодня за одним столом, чтобы помянуть собаку и вспомнить все его подвиги. Да передохните вы все от мало до велика в сроки наикротчайшие, включая младенчиков, если таковые блядские младенчики у вас имеются. Аминь.

      Осознание отдельности младенца от всего прочего мира. Убивая младенца врага, убиваешь любого младенца. Общего.

      Оставляю для понимания, какой может быть слепой злость.

      ***

      Десять лет назад я заболел одной болезнью, и от нее пошли другие, а когда вылечил и ее, и их, то некоторые неприятные последствия все же оставались и тревожили меня все это время, и вот я решил еще раз пройти курс лечения. Вдруг где-то была допущена ошибка, плюс-минус погрешность, и вся система рухнула. И сказал: если оставит меня болезнь, никогда больше не буду удить в том же омуте, где удил всегда в помрачении ума и страстью обуянный, считая, что уду свою нашел на помойке и, по истечению срока годности, можно ее будет на помойку обратно выбросить, а себе найти новую. И вот совершилось. Я исцелен.

      ***

      Этим зачином я открываю рождение собственного жанра в литературе: проклятья. Не знаю, насколько они будут действенны, но ценность художественную иметь будут. Это будут проклятья Горбачеву, русскому народу, еврейскому народу, всему человечеству разом, Иван Иванычу из пятого подъезда, и самому себе.

      ***

      Читая биографию Платонова, невольно вспоминаешь о его подражателях. Так легко, имея хоть маломальские способности взять его гениально-простой, на первый взгляд, сермяжный язык (почитать книжицу рассказов, он и сам пристанет) и фигачить в этом духе. Вольготно доморощенным писакам-ремесленникам тырить чужие технологии, и называться преемниками. А кто будет апостольски подвергаться гонениям, чьего сына преемнически сгноят в тюрьме за три года?

      Когда я увидел следы Платонова у Мамлеева в «Шатунах», я возненавидел последнего; гадливое чувство сопричастности некому богомерзкому святотатству росло во мне с каждой новой страницей; в итоге книгу я бросил, не дочитав. Впрочем, куротруп вместо курощупа, это и не подражание, а какое-то дегенеративное передергивание. Прибавьте сюда утрированного, превратно понятого Сологуба, размажьте все жирно Маркизом де Садом, вот вам и новоявленный писатель-сатанист, как он представился некогда молодому Лимонову, приехавшему покорять столицу.

      Позже как-то я увидел интервью со стареньким уже Мамлеевым (старцем, впрочем, мощным), вещавшем о России, кажется, вечной. Я тогда усмехнулся: какая, ребятки, Россия вечная после такого праздника некрофилии в Шатунах-шалунах? Это все равно, как если бы Сорокина на Пасху показали по телевизору в храме Христа Спасителя истово осеняющим лоб.

      P.S. Конечно, о покойниках либо хорошо, либо никак, но мертвые все равно срама не имут.

      P.P.S. Прилепин в этом смысле менее мерзок, но тоже недорос, чтобы использовать наработки Платонова. Продолжатели херовы!

      ***

      Почему Прилепин не остался Поплавским? Да очень просто, четкий расчет: среди Шаркуновых, Водолазкиных и Полозковых