Морской царь. Евгений Иванович Таганов

чтобы Князьтаръхан взамен послал вместе с ними свое посольство. Всем было ясно, что тюргешам нужны не столько послы, сколько заложники за оставляемых в Дарполе раненых. Тем не менее, желающие отправиться посмотреть далекий Суяб среди дарпольцев тоже нашлись.

      Посоветовавшись с воеводами, Рыбья Кровь отобрал пятерых: двоих словен, двоих хазар и одного ромея. Достался Удагану и сундук с серебряной посудой, разумеется, не в качестве малой дани, а в виде простого ответного подарка. Ведь высокородный посол хочет подарить Князьтархану толмача-ромея, не так ли? Верный своему правилу: никогда не унижать проигравшего, Рыбья Кровь продолжал вполне искренне изображать радушного и предупредительного хозяина, и Удагану ничего не оставалось, как во всем соглашаться с ним. Вернули тюргешам также оружие и доспехи погибших поединщиков. Их вместе с телами катафрактов сожгли на общем погребальном костре, что тоже свидетельствовало, что никто здесь не делит славных бойцов на своих и чужих.

      Через два дня, получив от Дарника послание к гурхану на ромейском языке, тюргешское посольство вместе с дарпольской пятеркой послов-заложников двинулось в обратный путь на восток, оставив после себя большую тревогу.

      Полнее всех эти опасения выразил на Ближнем круге Корней:

      – Если рядовые охранники у них так сражаются, то каковы тогда их лучшие воины?

      – Точно такие же, – успокоил советников Рыбья Кровь. – Неужели вы думаете, что за две тысячи верст зимой отправляют обыкновенных воинов? Лучших и отправляют. Зато теперь мы знаем, чего от них ждать.

      – А что ты написал гурхану? – задала не менее важный вопрос Калчу, она теперь всегда присутствовала на всех советах и в Дарполе и в Ставке.

      – Написал, что у нас малое, но крепкое войско и будет неправильно его плохо использовать. И как только мы получим от гурхана разрешение, можем тотчас ударить на магометан с запада, что поможет гурхану справиться с ними в Хорезме с востока.

      Советники выслушали князя в недоумении, не зная, как относиться к его словам.

      – Ты хочешь помочь тюргешам стать еще сильнее? – упрекнула Дарника Калчу.

      – Князю просто хочется получать два раза в год письма от гурхана, – весело заметил на это Корней. – В одну сторону везут письмо три месяца, в другую еще три.

      – Как бы гурхан такой твой военный поход с двумя-тремя тысячами не счел за насмешку над собой? – глубокомысленно заметил Сигиберд.

      – Мне когда-то рассказали про одного смерда, который подрядился обучить царскую собаку за десять лет разговаривать. Когда жена стала его ругать, что за обман ему отрубят голову, он ответил ей, что за десять лет умру или я, или царь, или собака.

      Весь второй ярус княжеских хором даже зашатался от громогласного хохота «ближних».

      5.

      Пока тюргешские поединщики частью поправлялись, частью умирали, оставленный при них ромей Отец Алексей просвещал Дарника с советниками насчет своих недавних хозяев,