Морской царь. Евгений Иванович Таганов

воина и тот, кому благоволят Боги и Вечное Небо, побеждает, и это решает все споры. Но посылать за лучшим тюргешским воином за две тысячи верст на восток, мне кажется не слишком разумным. Согласен ли с этим посол?

      Посол был с этим согласен.

      – К тому же силу войска никогда не определяет один богатырь. Его определяют много богатырей. Разве не так?

      Удаган, как завороженый, слушал перевод слов Дарника, кивком подтверждая их правоту.

      – Самым верным решением, на мой взгляд, был бы поединок тысячи тюргешских воинов с тысячью наших воинов. Тогда никто бы не сомневался, чьи воины лучше.

      Посол не отвечал, ожидая продолжения.

      – Но мне кажется и сто воинов с каждой из сторон могли бы решить этот спор.

      В шатре повисла еще более напряженная тишина.

      – Согласен ли великий посол передать Гурхану Таблаю это предложение?

      – Да, я могу передать Гурхану Таблаю это предложение, но я очень хорошо знаю, каков будет его ответ, – словно опомнившись, сердито пророкотал Удаган.

      – Боюсь, посол не учитывает одного обстоятельства. Поход большого войска за тысячи верст всегда связан с тяжелыми расходами, и отвлечь войско от других врагов тоже не всегда разумно. Гораздо проще послать новое расширенное посольство из тысячи воинов и выделить из него сотню самых лучших батыров. Гурхан Таблай со своими беками и тудунами могут решить и так, и так. Разве нет?

      – Как они решат, так и будет? – Удаган тяжело поднялся со своего места, показывая, что переговоры закончены.

      – А ведь наш договор можно ведь подписать прямо и сейчас, – вдогонку ему произнес Рыбья Кровь.

      Посол остановился и уставился на ромея-толмача, словно не веря его переводу.

      – Мы может устроить поединок двадцати твоих лучших воинов против двадцати моих. Двести воинов твоего посольства сильны, выносливы и закалены трудной зимней дорогой. Выбрать из них двадцать человек не составит труда. Если они выиграют, то увезут в Суяб подписанный договор. Если проиграют, то это будет мелкий проигрыш, который Великого Гурхана ни к чему не обяжет. Он сам решит присылать к нам тысячу или тридцать тысяч воинов. Я думаю, Гурхан может упрекнуть великого посла, что он не дал отважным воинам своего посольства проявить настоящее тюргешское молодечество.

      Дарник действовал почти наверняка. Как бы Удаган ни старался, но скрыть все сказанное здесь, в Дарполе, у него не получится, а за долгую дорогу это неизбежно распространится и среди воинов посольства. А увезти с собой сундук с серебром и великолепный договор о подчиненности дальних земель, ой как хочется!

      – Я подумаю и дам ответ завтра.

      Едва посольство удалилось, как советники пришли в крайнее возбуждение.

      – А если они согласятся?

      – До смерти или только до первой крови?

      – И как мы выбирать будем эту ватагу?

      – Зачем людей терять, если сам говоришь, что победа не будет иметь значения?

      Как князь и предполагал, тюргеши